Сети красивой жизни

   Едва переступив порог зала, Ивакин узрел нечто странное. Точнее сказать, не увидел там уже изрядно намозолившего ему глаза за время работы в фирме портрета покойного господина Фила Смита. Еще в прошлую пятницу он висел в зале на самом видном месте и был украшен цветами. Теперь же там, где некогда находился портрет, сиротливо белела голая стена. Впрочем, наверняка вскоре на месте портрета мистера Смита должна была появиться чья-то другая фотография. Как говорится, «король умер, да здравствует король!» Вот только кто станет новым главой «Белле Вида»? Хотя разве это так важно? К каким переменам в жизни монитора Николая Ивакина может привести смена власти в фирме? Да ни к каким. Ведь он там всего лишь мелкая сошка, вдобавок, попавшая в немилость к начальству…

   -Должен сообщить вам, что в ближайшее время в нашей компании намечаются серьезные перемены. – начал директор. – Речь идет о намечающихся кадровых перестановках…

  -Слушай. – Ивакин вздрогнул, услышав за спиной знакомый голос. – Что там такое в пятницу случилось? Умер, что ли, кто-то из наших?

  -Да. – нехотя отозвался собеседник. – Девчонка одна, из мониторов. Пренеприятная история вышла. Проще говоря – дело дрянь.

  -А что случилось-то? – поинтересовался первый участник беседы.

  -Помнишь, как нас недавно собирали по поводу смерти той старухи из Новой Зеландии? – спросил второй. – Ну, которая принимала беллкогнит и погибла от кровоизлияния в мозг? А ее родственники подали на фирму в суд. Тогда еще директор нас уверял, что-де это все вранье, и беллкогнит абсолютно безопасен. Короче, врал по полной. Если бы это единственный случай был! Да ты и сам знаешь… Но, чтобы сами сотрудники фирмы от приема своих же препаратов умирали – вот это уже ЧП!

  -Это что, правда? – усомнился первый. – Или ты шутишь?

  -В том-то и дело, что правда. – послышалось в ответ. – Эта девчонка пару месяцев подряд беллкогнит принимала. Рецепты на него ей в какой-то поликлинике выписывали, но брала-то она его здесь, у нас. А в пятницу ее прямо отсюда увезли в больницу. Нашелся один умник, вызвал «Скорую», да еще и сам с ней туда поехал. А она возьми, да и умри…от кровоизлияния в мозг. Это тебе не Новая Зеландия!

  -И что теперь будет? – спросил первый.

  -Да ничего! – отозвался собеседник. – Разве нашему шефу впервой подобные делишки заминать? Сколько раз с рук сходило!  И сейчас сойдет!

  -А если этот…умник, что с ней в больницу ездил, кому проболтается? – не унимался первый участник беседы.

  -Жди-надейся! – в голосе его собеседника звучала нескрываемая насмешка. – Думаешь, я его всерьез умником назвал? Да если хочешь знать, он последний дурак, что во все это ввязался. Кабы был умным, сразу бы понял, что с огнем играет, и не лез, куда не надо. Хотя, с другой стороны, и то хорошо, что он ни о чем не догадывается. Значит, будет молчать. А если нет…

   Он перешел на шепот. В это время до Ивакина донеслись слова директора:

   -Эти перестановки будут касаться и руководства компании…

  -Да ну! – раздалось за его спиной. – Правда?

  -Правда. – успокоил его второй участник беседы. Только пока помалкивай. Мало ли что…

  Ивакин покосился на сидящих сзади. Должен же он все-таки узнать, кто эти двое, ведущие столь откровенные беседы за его спиной! И тут же в страхе отвел глаза. Потому что узнал в одном из говоривших менеджера, по слухам, приходившегося двоюродным племянником директору. Что ж, в таком случае самым благоразумным будет притвориться слепым и глухим и не любопытствовать относительно личности второго участника беседы. «…Глазки в стенку, крошка, а не джентльменам вслед…»³⁰ Пусть эти господа и дальше считают его, Николая Ивакина, дремучим дураком – так безопаснее.

   И все-таки – что ему угрожает? А в том, что это и впрямь так, у Ивакина не было сомнений.

***

      После собрания Николай вернулся в офис. Вскоре туда пожаловали Макс и Ирина с Андреем, и приступили к традиционному чаепитию. Правда, оно было невеселым, без анекдотов и обсуждения обновок, и скорее напоминало не чаепитие, а поминки. Как видно, обитателям офиса были слишком памятны печальные события минувшей пятницы… Вот только Викуся где-то задерживалась. Она объявилась лишь под конец чаепития и молча уселась за свой компьютер, не соблазнившись почти полной коробкой своих любимых крекеров. Ивакин взглянул на нее – и изумился. Викусю словно подменили. Куда девались ее давешние самоуверенность и злорадство? Сейчас она выглядела подавленной и испуганной. Но почему? Ведь всем было известно – у руководства «Белле Вида» эта девица находится на особом счету… В таком случае - что могло с ней случиться?

  -Уж не заболела ли ты, Викусенька? – ехидно полюбопытствовал Макс,  с нескрываемым злорадством глядя на девицу, в одночасье растерявшую весь свой кураж. – Ты же у нас такая труженица, такая труженица…смотри, не надорвись!