Сети Культа

— Я боюсь того, кем могу стать, если продолжу… — признался он почти шепотом и почувствовал, насколько честными и правильными были эти слова. Бэстифар ошибался: Мальстен Ормонт еще не превратился в монстра. Но мог. И превратится, если еще несколько раз даст себе волю.

Охотник многозначительно посмотрел прямо в глаза данталли.

— Это хорошо, — заключил он. — Хорошо, что боишься. Значит, для тебя еще не все потеряно.

Мальстен устало потер руками лицо и привалился к стене отделанного рыжим кирпичом подземелья. На вид он будто бы разом на несколько лет состарился.

— Бэс искренне хотел, чтобы я начал считать Малагорию своим домом, но на деле я как был, так и остался беспризорником… — на лице беглого анкордского кукловода появилась невеселая усмешка.

— Я уже потерял счет тому, сколько раз говорил, что Грат — твоя тюрьма. Точно так же, как и моя, — наставническим тоном произнес Грэг.

С этим Мальстен был не согласен в корне, но спорить уже не видел смысла. Сейчас его занимали другие мысли — куда более важные. Он не считал Грат своей тюрьмой, но и домом это место назвать не мог. В глубине души он понимал, что медленно, но верно теряет над собой контроль и отпускает на волю ту устрашающую силу, которой наделили его боги. Рано или поздно Бэстифар, готовый денно и нощно культивировать в своем друге желание раскрыть весь свой потенциал, преуспеет в своем начинании, и, что бы им ни руководило — любопытство ли, корыстные замыслы ли — он создаст настоящее чудовище, остановить которое будет не по силам никому.

— Бэс не желает мне зла… — задумчиво произнес Мальстен. — В это я верю не меньше, чем он. Но… поддаться его идеям и действительно начать проявлять свои силы, забыв обо всем, я не могу. При желании я мог бы ввергнуть в хаос весь материк…

— Но не делаешь этого, — многозначительно кивнул Грэг, и, видят боги, в его взгляде смешалось очень много эмоций: от сочувствия до опасения или даже ужаса.

— Не имею права делать, — твердо сказал данталли, и губы его сжались в тонкую линию. Брови нахмурились. — Хотя бы из уважения к моей семье и учителю, которые отдали все, включая собственные жизни, чтобы защитить меня. Вряд ли они хотели бы, чтобы я стал чудовищем, породившим хаос на Арреде.

— Ты прав, вряд ли хотели бы, — кивнул охотник. И, похоже, он искренне верил в то, что говорил.

Мальстен вновь задумчиво замолчал. Впервые в жизни он чувствовал себя настолько потерянным.

— Грэг… — вздохнул данталли, устало прикрыв глаза. — Я не знаю, что делать.

И это было правдой. Он действительно не знал.

Некоторое время в подземелье царило молчание. Пленник внимательно изучал кукловода, раздумывая над тем, стоит ли сейчас озвучивать ему мысль, которую он уже пытался до него донести. Если и был смысл хоть когда-то пытаться убедить его в этом, то только сейчас.

— Ты должен бежать, — едва слышным шепотом произнес охотник.

Мальстен изумленно посмотрел на него.

— Что?

— Ты слышал.

Данталли почувствовал, как по его телу пробегает волна нервной дрожи. Бежать из Малагории? И ведь сделать это нужно будет тайно — Бэстифар ни за что не отпустит его отсюда так просто, он сумеет убедить его остаться, докажет, что страхи беспочвенны…. А если и впрямь уехать, то аркал сочтет это предательством. Решит, что Мальстен принял сторону пленного охотника и ушел, чтобы лишить аркала источника сил и тем самым упростить Грэгу Дэвери задачу расправы над малагорским наследным принцем…

И тогда гнев Бэстифара обрушится на Грэга…

— Я не могу, — покачал головой Мальстен.

— Ты настолько привязан к аркалу? — хмыкнул охотник.

— Дело даже не в этом. Я единственный, кто удерживает его от жестокой расправы над тобой.

Грэг сочувственно свел брови. Похоже, такого ответа он от анкордского кукловода не ждал. Из груди пленника вырвался тяжелый вздох.

— Ох, Мальстен, — протянул он, качая головой.

— Я знаю, что если покину Малагорию, рано или поздно один из вас убьет другого. Ты будешь делать все, чтобы выбраться отсюда и убить Бэстифара. Но наиболее вероятно, что он — хотя бы со злости — жестоко расправится с тобой. Я не могу этого допустить.

— Мальстен, друг мой, — вздохнул охотник. — То, что творится со мной здесь — не жизнь. Это вечное заточение, которое я с радостью променяю на Суд Богов, если не удастся избавить Арреду от пожирателя боли. Да, ты прав, Бэстифар шим Мала всегда будет для меня врагом, и, если мне выпадет шанс убить его, я это сделаю. Либо он убьет меня, что более вероятно. Но ты не можешь брать на себя ответственность за всех, Мальстен. Поверь, гораздо меньшим злом будет оставить нас и предоставить богам решать, на чьей они стороне, чем остаться здесь и стать оружием аркала.

Данталли прерывисто вздохнул.

— Я могу попытаться вызволить тебя отсюда, если дашь слово, что покинешь Малагорию вместе со мной и не будешь пытаться…

— Нет, — твердо ответил Грэг.

— И кто из нас упрямее? — нервно усмехнулся Мальстен.