Сеульская история любви

Ну вот! Теперь буду спокойна, что ребенок ночью во сне не перекатится и не свалится с моей кровати.

И тут затренькал телефон – пришло новое сообщение.

«Анна»

«Я приеду?»

Я почувствовало, как сердце оторвалось и провалилось куда-то в пятки. Боже! Ну, наконец-то!.. Глянула на сына – он был полностью поглощен игрой с машинкой - и отстучала:

«А ты этого хочешь?»

«А ты еще и спрашиваешь?»

«Ну-у-у… Я же не знаю»

«Анна, может, хватит уже издеваться?!»

«Да я и не издеваюсь»

«Угу… Я вижу»

«Я еду»

«Уже????»

«А что такое»

«Нет-нет. Ничего»

А сама заметалась по комнатам – я ж не накрашена… и не одета… и вообще… Стоп! А откуда он адрес-то?..

«А… Ты куда едешь-то?»

«К тебе! Куда же еще?»

«А адрес?..»

«Из Рэпмона выбил»

«Что-о-о?????»

«Ты в уме ли???»

«Да успокойся! Это я так, образно сказал»

Я выдохнула.

«Ты на машине?»

«На такси. Как бы я тебе за рулем писал?»

«Понятно»

«Уже подъезжаю»

Я судорожно вздохнула, подлетела к комоду и, вытащив чистую футболку и мягкие бриджи, переоделась. Быстро прошлась расческой по волосам и забрала их в хвост, удерживая широкой резинкой.

Как странно! Мы два года не виделись, не общались, а сейчас писали друг другу так, словно расстались полдня назад. Мне было немного страшновато: какой она будет, наша встреча?

Сын сполз с кровати и пошел ко мне:

- Ма-ма…Пи-пи…

- Сейчас, малыш, пошли! – повела его в ванную, посадила на горшок. Потом вернулась в спальню, достала еще игрушки из мягкого яркого короба и положила на ковер у кровати:

- Поиграй, сынок!

Сын тут же опять забыл обо мне, сосредоточив все внимание на игрушках.

И тут в прихожей требовательно и звонко зазвенел звонок.

Я задержала дыхание, а потом медленно, длинно выдохнула. Пошла открывать. Первое, что увидела – огромный букет кремовых роз. Потом букет немного опустился, и показались глаза, внимательно глядящие на меня, словно пытающиеся угадать, что его здесь ждет. Вероятно, увиденное успокоило мужчину, потому что букет был протянут мне, и такой знакомый голос произнес:

- Это тебе!

Я подхватила довольно тяжелый букет и сделала шаг назад, давая ему возможность войти.

Он одним стремительным шагом переступил через порог и оказался в прихожей, очень близко ко мне:

- Привет, Анна!

- Привет! – эхом откликнулась я, держа букет перед собой, словно он был каким-то щитом.

А Юнги протянул руку, без особых усилий забрал букет и тут же не глядя положил его на тумбочку у стены. Потом притянул меня к себе, обнимая, и выдохнул куда-то в висок:

- Я скучал!

Он стал еще выше, и если раньше всего-то на дюжину сантиметров возвышался надо мной, то теперь мне приходилось задирать голову, чтобы заглянуть ему в лицо.

Я обняла его, прямо поверх куртки, и прижалась щекой к холодной ткани. А он продолжал:

- Знаешь, как я испугался, когда вернулся – а тебя нет! Я не знал, что делать!.. Я был в таком отчаянии!.. Потом узнал, что ты уехала в Россию. И мы начали искать.

- Да уж! Вы, парни, меня очень удивили! – негромко засмеялась я, а он легонько отстранил меня и обхватил лицо прохладными пальцами:

- Я готов был все бросить и сам ехать в Россию, но парни отговорили. Намджун и Хоби подняли свои связи и смогли выяснить, где ты. А потом оставалось только ждать. А сегодня… Я так сожалел, что не смог встретиться с тобой там, в компании… Позавидовал парням, наверное, впервые за все время, что знаю их…

Я положила ладони поверх его пальцев:

- Раздевайся!.. Что мы стоим в прихожей!..

Он улыбнулся, быстро снял куртку, оставшись в светло-сером вязаном свитере с высоким воротом. Я взяла цветы, поднесла к лицу, вдыхая тонкий, сладковатый аромат:

- Идем в гостиную. И спасибо за цветы!

Прошла первой, достала высокий стеклянный бокал (вазы у меня, конечно, не было!) и поставила букет в воду. Юнги стоял посреди комнаты, оглядываясь.

Я оставила цветы на столе и подошла к нему. А он взял меня за руки, потом перехватил ладони и положил себе на грудь. Смотрел, смотрел, словно старался что-то найти в моем лице.

- Что? – не выдержала я.

- Ты стала еще красивее! – он перехватил обе мои кисти в одну руку, а свободную руку завел мне за голову и, взявшись за резинку, аккуратно потянул, освобождая волосы. Они волной упали мне за спину. И Юнги запустил пальцы в рассыпавшиеся пряди и провел до самых кончиков, словно изучая. И это движение было таким интимным, что я шумно выдохнула, а он наклонился и прикоснулся к моим губам – легким, коротким движением, а потом уже поцеловал по-настоящему, требовательно, напористо, показывая, как сильно он скучал.

Я закинула руки ему на плечи, поглаживая шею, короткие после армии волосы, и отвечала ему со всем пылом, тоже безмолвно признаваясь, что и я скучала эти долгие два года.

И тут сзади раздался топоток маленьких ног, и звонкий голосок произнес:

- Ма-ма…

Юнги замер, несколько секунд, не моргая, смотрел в мое лицо, не прерывая поцелуя, а сын повторил:

- Ма-ма!

Я почувствовала, как тело мужчины закаменело, он оторвался от моих губ и посмотрел куда-то мне за спину. Лицо его выражало полнейшее недоумение.

А Юнчик остановился на месте и, кажется, тоже не мог понять, что за человек обнимает его маму.