Севастопольские записки

Мы ждем, когда Крымский фронт начнет активные действия. Он объединяет уже три армии, что-то около двадцати трех дивизий — значительно больше, чем у противника. Есть и танки, даже КВ. Наши работники штаба почти ежедневно спорят у карты. Вопрос один: куда командующий фронтом генерал-лейтенант Д. Т. Козлов решит нанести главный удар — на Симферополь или на Джанкой. Однако Крымский фронт прочно засел на Акмонайских позициях и не двигается с места. А в Крыму ведь скоро наступит распутица: если сейчас не начать наступление, то потом придется ждать, пока подсохнет грязь.

Сидеть в обороне — положение довольно неприятное. Вечно настороже, и не знаешь, где противник начнет свои действия. Оборона — это потеря инициативы. Но, несмотря на затишье, будничной работы у нас много: анализ полученных сводок, составление сводок в штаб Крымского фронта, постоянный учет численности армии, сравнения в соотношении сил, выполнение распоряжений оперативного порядка и т. д. На все уходит много времени. Офицеры тщательно проверяют службу боевого охранения. Позиции нашей армии известны до мельчайших деталей. Еще бы: своим шагом прошли мы первую траншею «от моря до моря».

В феврале исполнилось сто дней с начала обороны Севастополя.

В связи с этой датой в армию прибыли корреспонденты центральных газет. Они атакуют командарма, требуя от него статьи для «Правды» и «Известий». А ему некогда.

Прошло сто дней, а кажется — вечность. Отбиты два кровопролитных вражеских штурма, а черноморская крепость как стояла, так и стоит. Мы по-прежнему хозяева Черного моря, и верится, что отстоим город.

Недавно в долине Черной речки целый день шел очень жестокий бой. Начала его румынская горная бригада. Несколько раз она бросалась в атаку, но ее отчаянные попытки ворваться на наш передний край были отбиты с тяжелыми потерями. Ну и досталось ей! Половина солдат бригады, если не больше, выведена из строя. Теперь ее, пожалуй, отведут на комплектование.

Многие из нас думали: не решили ли немцы, пока фронт на Акмонае пассивен, расправиться с нами, чтобы развязать себе руки? Не являются ли атаки румынской бригады прелюдией к новой операции, к очередному штурму?

И в самом деле, боями на Черной речке дело не ограничилось. Немцы начали усиленно нажимать в районе Гасфортовой горы, известной больше под названием Итальянского кладбища; там захоронены итальянцы, погибшие еще в первую оборону Севастополя, в 1854–1856 гг. Взяв эту гору, противник имел бы возможность полностью просматривать Федюхины высоты вплоть до Сапун-горы. Но и здесь все его усилия не помогли. Гора по-прежнему осталась никем не занятой. Только наши патрули, посылаемые по ночам, отбивали немецкие патрули, тоже пробиравшиеся сюда.

Часовня и кладбищенские стены па горе были разрушены артиллерийским огнем.

Частые атаки противника на Черной речке и у Итальянского кладбища, у Камышлов и Сахарной головки длились почти весь март.

Атакуя наши позиции, немцы, очевидно, полагали, что у нас воля к сопротивлению ослабела. И они начали бессмысленные атаки, стоившие им доброго десятка тысяч жертв.

Командарм был доволен результатами боев. Он побывал во всех частях, принимавших участие в отражении фашистских атак. Севастополь медленно, но верно перемалывает вражеские войска. Атаки мы отражали, даже не прибегая к резервам, одними передовыми частями. Особенно успешно действовал армейский артиллерийский полк Богданова. Его огонь был губительным. Слава Богданова в армии росла с каждым днем. Артиллеристы полка с гордостью называли себя «богдановцами».

Я хорошо знал Николая Васильевича, знал, что он очень храбр, бесстрашен. Эти его качества сочетаются с чудесной способностью в любую критическую минуту не терять самообладания и принимать активные, действенные меры, казалось бы, в безвыходном положении. Это он в декабрьском штурме, когда немцы ворвались па огневые позиции батарей и расчеты некоторых орудий уже начали отходить, во главе своих разведчиков бросился в рукопашный бой. Под его руководством артиллеристы отбили позиции у врага и сразу открыли орудийный огонь по противнику, заставив его удирать. Кроме того, Богданов, сгруппировав вокруг себя пехотинцев, потерявших своих командиров, повел их в контратаку, вернул сданные врагу траншеи и восстановил положение на этом участке сектора обороны. В боях быстро проявляются таланты командиров. Именно на войне стихийно выдвигаются тысячи талантливых самородков. Таким был Николай Васильевич Богданов. Такими были и Николай Иванович Крылов и Николай Кирьякович Рыжи.