Север и Юг. Великая сага. Книга 1

Вечером Джордж сказал Мэйнам, что рано утром ему придется отправиться в Пенсильванию. Орри вызвался проводить его до маленького лесного полустанка Северо-Восточной железной дороги. Спал Джордж в ту ночь урывками и поднялся с первыми лучами солнца. Одевшись и выйдя из комнаты, он был уверен, что все в доме еще спят, разве что кроме слуг, кто-нибудь из которых, возможно, приготовит ему кофе. Однако, к своему удивлению, он услышал внизу громкие голоса, явно принадлежавшие не рабам. Оказалось, Тиллет, Кларисса и Орри уже на ногах. Но почему родители Орри встали в такую рань?

Он быстро спустился по широкой лестнице и нашел Мэйнов в столовой. Снаружи над деревьями с восточной стороны небо едва посветлело. По лужайкам стелился туман.

– С добрым утром, Джордж, – сказала Кларисса.

Джордж ни разу не видел ее с неприбранными волосами – уже окрашенными сединой – или небрежно одетой. А сейчас она была в стареньком капоте с поблекшей от времени когда-то очень красивой вышивкой.

– С добрым утром.

Он не знал, что еще сказать. Почему они здесь собрались? Неужели ночью кто-то умер?

Тиллет тяжело опустился на свой стул; сейчас он показался Джорджу даже еще старше, чем накануне. Рядом с его рукой стояла глиняная кружка с дымящимся кофе. Орри протяжно вздохнул и посмотрел на друга.

– Нет смысла скрывать от тебя… – сказал он. – На плантации беспорядки. В последнее время у нас были сплошные неприятности с тем смутьяном, которого ты, вероятно, помнишь. Приамом.

Джордж кивнул. Разве мог он забыть те ночные крики?

– Ну вот, – продолжал Орри, – похоже на то, что он сбежал.

В наступившей тишине в столовую вошла служанка с подносом, на котором стояли блюдо с печеньем и горшочек дикого меда. Джордж вспомнил эту девушку. В прошлый его приезд она излучала радость и весело шутила со всеми. Но этим утром она ни разу не подняла глаз, старательно опускала голову и ступала почти бесшумно.

Когда служанка вышла, он снова услышал взволнованные голоса, на этот раз за окном, которое было слегка приоткрыто. Слуги стояли возле здания кухни и оживленно разговаривали. Никто не смеялся. Преступление одного из рабов считалось общим. Но встревожены были не только рабы. В столовой разлитый в воздухе страх ощущался почти так же сильно, как запах горячего печенья.

– Папа, что случилось? Почему все уже встали?

От неожиданности все вздрогнули. В коридоре стояла Бретт в ночной рубашке, с серьезным лицом.

– Один из ниггеров сбежал. Но мы его поймаем. Возвращайся в постель.

– Кто сбежал, папа?

Тиллет хлопнул по столу:

– Вернись в свою комнату!

Бретт убежала. Джордж прислушался к топоту ее босых ног по ступеням лестницы. Кларисса поерзала на стуле. Потом сложила руки и устремила неподвижный взгляд на полированную поверхность стола. Орри нервно вышагивал взад-вперед перед окнами.

Рассвет почти разогнал туман. Тиллет с силой потер ладонями щеки и глаза. Джордж жевал печенье, чувствуя замешательство. Почему трое взрослых людей так расстроены бегством одного человека? Ведь он просто обрел свободу. Неужели свобода настолько неприемлема для них? Но разве предки Тиллета Мэйна не боролись за освобождение от британского владычества в этом самом штате?

Впрочем, он очень быстро понял, что все его вопросы глупы и неуместны. Мэйны сражались за свободу для белых, то есть за нечто возвышенное и благородное. Свобода же для черных была совсем иного рода. Она пугала не только сама по себе, но и в связи с ее возможными последствиями. Джордж наконец начал немного понимать, почему южане жили словно между молотом и наковальней. Рабство держало их же самих мертвой хваткой. Никому из рабов не позволялось бежать по единственной причине: если бы это удалось одному, то следом могли попытаться и тысячи других. Мэйны и им подобные стали пленниками той самой системы, из которой извлекали выгоду. Джорджу было жаль семью Орри, но впервые он испытал еще и презрение к этим людям.

За окном раздалось конское ржание. Тиллет вскочил. По подъездной дороге к дому направлялся Салем Джонс. Через мгновение надсмотрщик уже стремительно входил в столовую. Вид у него был веселый, но когда он обратился к хозяину, то улыбку тщательно скрыл.

– Пока что никаких следов этого черномазого. В последний раз его видели вчера, примерно на закате. Я обыскал его хижину. Теперь понятно, почему от него было столько неприятностей.

Он бросил быстрый сумрачный взгляд на Клариссу. Сама она ничего не заметила, потому что была занята своими мыслями, а вот Тиллет заметил.

– О чем ты говоришь? – спросил он.

Джонс сунул руку за пазуху:

– Вот о чем. Это было спрятано в тюфяке Приама. – Он бросил на стол грязную истрепанную книжку. Все столпились у стола, чтобы посмотреть на нее. – Думаю, он читал ее, перед тем как сбежать. Бьюсь об заклад, именно эта книженция и помогла ему додуматься до такого. Мол, как плохо с ним здесь обращаются и прочее, – многозначительно добавил Джонс.

– Я думал, рабов не учат читать, – сказал Джордж.

– Обычно не учат, – кивнул Орри.