Севера. Часть 2 (СИ)

- Но что касается продуктов промышленного производства – их не просто мало, их очень мало. Каждому поселку изначально дан стартовый капитал в материальном выражении. И на его основе вы должны построить свою новую цивилизацию. Или, если не сможете, присоединиться к более сильному и успешному анклаву, который смог найти и удержать большее количество ресурсов. Если хотите жить сами – будьте готовы торговать. И понимать, что продукты, лес – все то, что можно получить неквалифицированным трудом – будут дешевы, а плоды технологии – оружие, например, топливо и прочее – дороги.

- А как же общечеловеческие ценности, помощь нуждающимся?

- А что сделали нуждающиеся, чтобы помочь сами себе? Есть русский анклав. Несколько месяцев люди, не щадя себя, выкладывались, трудились. Находили другие группки людей и убеждали их присоединиться. Заметьте, именно убеждали, не прибегая при этом к насилию. Делали запасы, готовились к зиме, защищали себя и свое имущество от своих бандитов, от тех же ваших албанцев. И есть еще один поселок. Который ни хрена не делал, только проедал найденное. И вот теперь они просят поделиться. Тут вам не Евросоюз, и принцип распределения ценностей абсолютно социалистический: кто не работает, тот не ест, от каждого по способностям, каждому по труду.

- Но вы могли бы поддержать нас хотя бы на первоначальном этапе, помочь встать на ноги…

- Могли бы. Но что мы получим взамен? Мы, конечно, помогаем, но только своим. Вот два дня назад отвезли груз грекам, которые вошли в наш анклав. А что касается вас – вы нейтралы, вы сами по себе.

- У вас есть греки?

- Да, и греки, и поляки. Поляки добывают и поставляют в анклав соль, уголь, мед. Греки по весне займутся земледелием, они пока что получают товары авансом. Есть поселок, где люди специализируются на рыбной ловле.

- И что вы нам предлагаете?

- Я вам ничего не предлагаю, я просто обрисовываю положение дел. Мы сейчас пойдем дальше, а на обратном пути выслушаем ваши предложения.

Глава 7

Оставив потомков великого Александра почесывать репки, группа двинулась дальше. Впереди было еще часа четыре светлого времени, и при удаче вполне можно было пройти еще около сотни километров. Где-то в этих пределах, предположительно, должны были найтись и те самые болгары. Особых торосов и застругов не было, и колонна, шла размеренно, без задержек. Так прошел примерно час. Перед очередным поворотом, как обычно, притормозили, давая возможность авангарду осмотреться. Но вместо того, чтобы, как обычно, доложить и спокойно двинуть дальше, дозорный снегоход, подняв снежную пыль, полетел вперед, а сидящий сзади сержант рванул с плеча карабин. В гарнитурах прозвучало:

- Второй, говорит первый. Наблюдаю группу людей, отбиваются от стаи волков. Принял решение вмешаться.

- Куда! – крикнул было Михайленко, но на том месте где только что стояла передовая машина лишь висело облако снежной пыли.

Начальник скрипнул зубами, пообещав себе взгреть пацана за самовольство, и махнул рукой вперед, отдавая приказ основной группе. Три сотни метров колонна тянулась целую вечность – почти минуту. Там, за поворотом, над рекой раскатилось эхо частых винтовочных выстрелов, позже к ним добавились пистолетные хлопки. А когда начальник с карабином у плеча под рев мотора выметнулся из-за скалы, все уже закончилось.

Цепочка снегоходов подкатила к полю битвы. Головная машина стояла рядом с лежащим навзничь на снегу человеком, Мазурин распорол ему штанину и сноровисто накладывал повязку. Под лежащим расплывалось изрядных размеров кровавое пятно. Рядом с сержантом, склонившись над раненым, стоял немолодой мужчина в самом настоящем кондовом русском ватнике, ватных штанах и самодельном подобии меховой шапки. Еще один, помоложе, стоял чуть поодаль, опираясь на самодельное копье, по сути простую палку с примотанной к ней отточенной железякой. Острие железки было в крови. Вокруг среди ярких пятен свежей крови лежали убитые волки. Михайленко подъехал, пересчитал: семь штук. Все здоровенные, в холке - по пояс взрослому мужчине. Человек в ватнике обернулся к подъехавшей колонне, выпрямился, оглядел, определил старшего, шагнул навстречу и, приложив правую руку к груди, коротко поклонился:

- Благодаря ви, руски братя.

Тут переводчика не требовалось, все было понятно и так. Да и цель путешествия, очевидно, была почти что достигнута. Осталось только вернуть раненого домой, добавить толику ништяков и, в благодарность за спасение соплеменников, забрать с собой вожделенного химика. Впрочем, Михайленко решил это уточнить.

- Болгары? – спросил он «ватника».

- Да, така е, - ответил тот. - Аз съм Петер Живков.

- Очень приятно.

Безопасник стянул рукавицу и протянул вперед руку. И, уже пожимая ладонь болгарина, представился:

- Станислав Михайленко.

Называя имя, он специально сделал ударение на второй слог.

- Поляк? – нахмурился было Петер.

- Болгарин по матушке.

Абориген расплылся в улыбке, и начальник уже решил, что его экспедиция увенчалась успехом. Тем временем, сержант закончил перевязывать раненого.