Севера

На него накатила бешеная злоба. «Ну, держитесь, суки!» - подумал он, прицельно добивая магазин по центру транца. В этот раз ему повезло больше – катер потерял ход и беспомощно закачался на волнах. Теперь можно было осмотреться. Одному из студентов пуля, пробив борт, попала в бедро. Видимо, застряла в мякоти. С него оперативно, пока не прошел шок, сдернули штаны и Мелентьев, начисто забывший о своей морской болезни, умело и сноровисто бинтовал рану. У Зои рукав телогрейки был разорван пулей.

- Остальные все целы?

- Все, - ответил топограф.

- Зоя, ты как?

- Живая, вроде. Кораблик вот мой весь продырявили, гады. Так бы и удавила собственноручно.

- А с рукой что?

- Да ожгло малость, скользом прошло. Ты не переживай, рулить я могу.

- Тогда давай-ка к ним поближе. Посмотрим, что за орлы, да побеседуем, если осталось, с кем.

Мотобот неторопливо повернул и потащился к беспомощно мотающемуся на волнах катеру. Андрей перезарядил карабин и принялся через прицел наблюдать за судном налетчиков – а ну, как попытаются пальнуть! Мелентьев закончил бинтовать студента, раненого утащили в каюту. У Зои действительно была только царапина – пуля лишь разорвала рукав телогрейки, да слегка сдернула кожу на плече. Над бортом поднялась голова, выдвинулся ствол винтовки. Андрей тут же дважды выстрелил в борт чуть ниже головы. Та сразу исчезла. Больше попыток высунуться не было.

Через несколько минут Зоя застопорила ход рядом с катером. Дизель негромко постукивал на холостом ходу. И катер, и мотобот изрядно валяло волной, так что подходить ближе было опасно – запросто можно было раздавить борт. Но это было и не важно – побеседовать можно было и так. Не опуская карабина, Бородулин крикнул:

- Кто остался живой – встать, руки за голову!

В ответ – тишина.

- Считаю до трех и кидаю гранату. Раз… Два…

В катере зашевелились и над бортом поднялись две фигуры. Теперь их можно было хорошо рассмотреть: сопливые юнцы, вряд ли больше двадцати лет от роду.

- Больше никого живого?

- Еще Борька, но он ранен, встать не может.

- Аптечка есть? Сможете кореша своего перевязать?

Пацаны испуганно помотали головами. Было непонятно – то ли аптечки нет, то ли перевязывать не умеют. Вот свезло, так свезло!

- Отойдите подальше, к другому борту. Рук не опускать.

Приказ был выполнен молниеносно.

- Зоя, с «сайгой» управишься?

- А то как же, не впервой ить, - пожала плечами женщина.

- Тогда держи. Дернутся – не мешкай, сразу вали на глушняк.

Андрей передал карабин женщине, забрал у Мелентьева аптечку и вынул из рундука бухту тонкого репшнура. Аптечку сложил в карман анорака и тщательно его застегнул. Отмотал из бухты метров двадцать линя, прочно закрепил на утку с внутренней стороны правого борта, другой конец завязал на поясе беседочным узлом. Теперь предстояло самое сложное. Он поднялся на планшир правого борта, держась рукой за поручень на крыше каюты, и принялся выжидать подходящий момент. Оба кораблика плясали на волнах, то сходясь, то расходясь в разные стороны. Наконец, ему показалось, что они начали движение навстречу друг другу. Бородулин отпустил поручень и изо всех сил толкнулся ногами. Грохнулся всем телом о борт катера и начал сползать вниз, но успел обеими руками зацепиться за планшир. На очередной волне его макнуло в воду выше колена, ноги ожгло холодом, но это были уже мелочи. Он подтянулся, перекинул ногу через борт и, наконец, перевалился в кокпит. Отдышался, поднялся, отвязал от пояса линь, закрепил его на ближайшей утке и осмотрелся. Повсюду была кровь. На палубе лежали два остывающих тела. Интересно, когда он успел вальнуть второго? Еще один, судя по всему, не жилец, хрипел простреленной грудью у ближнего борта, перевязывать его смысла уже не было. Он обыскал оставшуюся в живых парочку. У одного в карманах было практически пусто, у другого – два винтовочных магазина.

- Так, вы двое – брысь в каюту и не отсвечивать!

Юнцы мгновенно исчезли.

На палубе валялось оружие: три карабина СВТ и раритетная машинка – ППШ. Карабины Андрей убрал в рундук, автомат подтянул поближе и открыл крышку моторного отсека. Одного взгляда на двигатель хватило, чтобы понять: на месте его починить не удастся. Нужен Эдик Тропинин и какое-то количество критически важных запчастей.

Он подошел к борту, глянул на мотобот. На нем было не меньше двух десятков пробоин. Студенты были заняты делом: выстругивали из поленьев чопики и забивали их в отверстия. Да, если бы не дрова, сейчас бы не здесь, на катере, а у них на судне была бы кровавая каша. А эти мальцы, что сейчас остывают на палубе, ходили бы по мотоботу, обшаривая тела и скидывая их за борт.

- Зоя, - крикнул он. – Эту посудину твой зверь утащит?

- Утащит, но тогда совсем тихо пойдем. Мелентьев твой не загнется?

- Спроси его сама, тебе проще.

Было видно, как Григорий Петрович отрицательно мотнул головой.

- Говорит, дотерпит, - крикнула Зоя.

- Тогда лови конец!