Северянин

— Если бы одна из твоих девиц не поиграла со мной, будто с дешевой безделушкой, я бы и не оказался здесь, — огрызнулся Агнар. Как бы там ни было, трепетать перед альвом-колдуном он не собирался. — Ей стоило лишь отправить меня в мой мир, и я не стал бы возвращаться.

— Митиль вернула тебя в твой мир, — холодно ответил черноволосый.

— Ложь! Что ты думаешь, я не узнаю мир, в котором родился?

— Ты увидел свой мир таким, каким он стал через тысячу лет после тебя.

— Это что, вроде как шалость одной из ваших? — взвился скандинав. — Замечательно.

— Она предлагала тебе остаться.

— Чтоб я жил здесь? В качестве кого? Ее раба?

Альв поморщился.

Но тут полог снова шевельнулся, и рядом с черноволосым появился другой альв, светлоголовый и, похоже, намного более юный. Глаза у него были юркие, как рыбки, и только явный нечеловеческий дух делал их бесстрастными до прозрачности. Он держал в руке браслет Митиль и смотрел на Агнара. Как показалось последнему — с любопытством, хотя здесь скорее виновато было его воображение.

«О, как кстати», — подумал он. Справиться с черноволосым молодой мастер не рассчитывал, но тот противник, помоложе, не казался ему опасным. То есть, конечно, если действовать с умом.

Скандинав рванулся вперед именно тогда, когда было нужно. Подбил альва под колени ногой — это оказалось не сложнее, чем драться с каким-нибудь деревенским увальнем, — схватил его за волосы и задрал ему подбородок. От прикосновения ножа к горлу светлоголовый поежился — может, лишь чуть сильнее, чем любой несдержанный смертный человек в его ситуации. Ощущение острой грани ножа у кожи холодит близостью смерти, мало кто способен отнестись к этому спокойно. А альва еще подхлестывало прикосновение металла, лишавшего его магической силы.

Впрочем, этого Агнар знать не мог. Зато он все-таки заметил тень смятения на лице черноволосого альва. Тот даже шевельнул было своим посохом, но остановил движение на полпути. На нож у горла своего молодого помощника он смотрел, как человек может смотреть на ядовитую змею, приготовившуюся к прыжку ему на грудь.

Юный альв замер под руками человека.

— Чего ты хочешь добиться этим? — процедил черноволосый, не двигаясь с места.

— Отпусти меня обратно в мой мир.

— Тебя никто не держит. Митиль отпустила тебя, ты сам вернулся.

— Издеваешься? Мне не нужен этот мир. Если говоришь, что это он, но через тысячу лет, то верни меня обратно в прошлое. Верни меня в то прошлое, которое мне привычно. — Агнар торопливо соображал, правильно ли он выразился. Но в глубине души понимал — если здешние правители не захотят отправить его обратно в его время, то ничто не сможет поколебать их.

Старый альв посмотрел на человека, потом перевел взгляд на чашу, а потом — снова на человека. Лицо его окаменело и стало совсем безжизненным.

— Отпусти моего сына и отправляйся к людям. То, о чем ты просишь, невозможно.

— Лжешь! Ты можешь. Вот и делай. Это твоя девчонка виновата в том, что я здесь оказался.

— Тебя никто не тащил к нам силком, — губы альва вытянулись в ниточку. Скандинав угадал в его взгляде презрение и озверел. — Ты сам захотел этого.

— Твоя девчонка меня околдовала.

— Лишь тот, кто хочет быть околдован, поддастся чарам.

— В самом деле? — молодой мастер подтянул подбородок светлоголового еще чуть выше и прижал нож. Прежде он не чувствовал дыхания своего пленника, словно его и не было, но теперь ощутил биение крови под тонкой кожей и прерывистый вздох. Тому явно стало не по себе. — Что ж, думаю, теперь я не захочу поддаться твоим чарам. И сделаю все по-своему.

— Отпусти моего сына. Я все равно не могу отправить тебя в прошлое.

— Правда? Тогда твоему сыну чертовски не повезло… Ну, скажи это ее раз. Точно не можешь? Так уж и быть, убью его быстро и почти безболезненно. Раз уж не можешь.

— Ты понимаешь, что тогда с тобой произойдет?

— Вряд ли. Мне привычки альвов не известны. Но могу догадаться. Однако твоему сыну это не поможет.

— Тебе — тоже.

— Ну, хоть на душе станет приятнее, — с деланной беззаботностью улыбнулся Агнар. Он не боялся пронзительного взгляда альва и того, что тот может прочесть в его душе — ему действительно было спокойно. Он знал, что рука не дрогнет.

— Зачем выбирать смерть, если можно выбрать жизнь, пусть и непривычную?

— А я не привык позволять кому-то указывать мне, где и как жить.

— Даже своему хевдингу? — сдержанно усмехнулся альв.

У молодого мастера окаменели скулы.

— Какое тебе дело до меня и моего хевдинга? Что ты понимаешь в людях?

— Я понимаю много больше, чем ты, — черноволосый звучно стукнул по камню посохом. Юноша под рукой скандинава слегка вздрогнул. — Подобных тебе я изучил хорошо. Когда я был молод, я долго следил за вами и понял, что в большинстве случаев вами движут примитивные желания. Но чтоб ради убийства забыть о собственной жизни!..

— Как я и думал, ты не много знаешь о людях. Мне надоело болтать о ерунде. Отправляешь меня в прошлое? Нет? — и он демонстративно перехватил нож, хотя мог распороть альву горло и из прежнего положения. Но ему же хотелось не убить, а выжить самому…