«Северянка» уходит в океан

Мы идем к загадочным Фарерам,
Океан вокруг кипит.
Корпус лодки, словно лист фанеры,
Под напором волн скрипит.

Здесь совсем не так, как у Жюль Верна —

Ни красот и ни щедрот.
Но одно здесь совершенно верно:
Славный боевой народ.

ВНУТРИ ОКЕАНА

Пятьсот братьев. — Иголки в стоге сена. — На большой рыбной дороге. — Мы ее видим! — Перевернутые лиры. — Свет под водой.

Вот обычный СРТ (средний рыболовный траулер — наиболее распространенный у нас тип рыболовного судна) стоит у причала мурманского или калининградского порта. Он готов к выходу в дальний рейс — в океан, за селедкой. Провожающих уже попросили сойти на берег. Команда: «Отдать концы!» — и узкий просвет между бортом и причалом растет на глазах. Потом он будет измеряться тысячами миль. Оставшиеся на берегу женщины, не находя слов (что редко с ними бывает), машут платочками, вытирают глаза, как бывало и сотни лет назад в подобных случаях; ребятишки, еще не понимающие значительности происходящего, весело озираются по сторонам и только иногда бросают взгляд вслед удаляющемуся кораблю. Теперь он виден уже весь — от ватерлинии до клотика. Какой он нарядный! Может быть, расстояние скрыло какие-нибудь упущения в покраске, но сейчас СРТ выглядит совсем как новый: яркая ватерлиния, на которую боцман не пожалел сурика, зеленый корпус, белоснежные надстройки и мачты — все как полагается.

Проходит четыре-пять месяцев, а то и полгода. Снова на причале толпится небольшая группа, снова преимущественно женщины и детишки. От диспетчера знают, что «их» корабль скоро должен подойти. Вот и он. Но что это? Корпус — ржавая коробка, краски на нем почти нет; она сохранилась только на надстройке, но и та вся в рыжих пятнах и подтеках; фальшборты по всей длине смяты и вдавлены внутрь, шлюпбалки погнуты. На шлюпки страшно смотреть, они, пожалуй, годятся лишь на дрова. А когда СРТ разворачивается, подходя к причалу, видно, что его нос потерял свою четкую красивую форму, он, как у боксера-профессионала, сплющился. Представляете, как досталось судну и его команде в океане в этом рейсе? А ведь это обычный вид многих СРТ, возвращающихся в порт.

Да не обидятся моряки военных и транспортных кораблей, если я скажу, что среди современных мореходов в первом ряду, несомненно, должны стоять рыбаки, месяцами промышляющие в океане. Мало о них написано поэм и сложено песен, слишком прозаичной кажется большинству писателей рыболовная тема, и многие не представляют, ценой каких огромных усилий добывается та самая сельдь, которую они привыкли покупать в магазине.

За последние 10–15 лет облик советского рыболовства заметно изменился. Появились многочисленные, приспособленные для далеких океанских плаваний, рыболовные суда, хитроумная поисковая ультразвуковая аппаратура, плавучие фабрики, вылавливающие и обрабатывающие рыбу прямо в море, мощные береговые рыбокомбинаты с автоматическими и механизированными линиями. Но океанская стихия еще не сломлена.

Я не знаю, читатель, в какой обстановке ты сейчас читаешь эти строки — в уютной и теплой комнате, в купе поезда, в трамвае или автобусе. Но знай — и в это время, и сегодня, и вчера, и завтра, по нескольку месяцев подряд в постоянном напряжении и борьбе непрерывно качаются на серых волнах Атлантического океана и собирают его «урожай» пятьсот советских рыболовных судов. Если одно из них уходит с промысла, ему на смену приходит другое. Здесь промышляют рыбаки из Мурманска, Клайпеды, Риги, Ленинграда, Калининграда. У всех общая задача: в трудных условиях заполярной погоды выловить побольше рыбы. Их роднит напряженный труд, оторванность от Большой Земли. Похожие друг на друга, как братья, гордо несут на своих мачтах флаг Страны Советов суда сельдяной флотилии. И что интересно? Ни одно капиталистическое государство, где, как известно, рыболовство — удел частных фирм, даже не делает попыток организовать здесь массовый промысел. Объединить усилия и интересы большого коллектива рыбаков и снабдить их мощным промысловым флотом оказалось возможным только в условиях социалистической плановой системы.