Северная академия или что сильнее Дурь или Авторитет

— Нет, — возразил Албрах, качнув головой. Пока мы обсуждали нашего деспота профессора, он читал надписи вокруг иллюстрации. — Она просто так выглядит. Согласно легенде, первоначально имя Ламия носила мифическая царица, известная своей красотой и жестокостью. Именно за жестокость она и была проклята и обращена в чудовище с телом змеи и женской головой. Это существо совращало мужчин и сосало их кровь, убивало детей. Её атрибутом является золотой гребень, которым Ламия расчесывает волосы. Кроме того, Ламия представляет собой древнюю аллегорию зависти.

Образ Ламии может рассматриваться как символ порочной страсти и призрачности материальных благ.

Согласно легендам Ламию легко разоблачить, для этого достаточно заставить её подать голос. Поскольку язык у ламии раздвоенный, она лишена, способности говорить, однако умеет мелодично свистеть, — а затем он оторвался от чтения и пояснил. — В отличие от Ламии, Наги умеют разговаривать. К тому же, они не так мерзко выглядят. Да и поумнее они будут.

— А ты что, раньше общался с Нагами? — съехидничал мой голос. — Откуда ты знаешь, что эта змей-баба тупая.

— Нет, — как-то странно дёрнулся парень, и я четко осознала, что он врёт. — А насчёт ума. Посмотри на её харю. Этим всё сказано. Если мозг у неё когда и был, то давно выветрился.

— Так народ… Что делать-то будем? — вклинилась Ас, потирая ладони, и обводя нас жаждущим приключений взглядом.

Я задумчиво поскребла затылок.

— Интересно… у этой дуры есть ритуал призыва? — спросила я, переводя взгляд на нашего всезнайку Алла.

— Есть. Только вот, что ты скажешь архидемону низшего порядка, когда он придёт нас «мочить»?

— Пфф… Мочить? — гыгыкнула я.

— Хорошо, «жрать». Так тебе понятнее? — впервые в жизни я видела, как съязвил всегда сдержанный Албрах. Наверно это стресс!

— У тебя есть другие предложения? — сделала я страшно удивлённые глаза.

Недовольный Ал закрыл Демоновариус и поднялся с пола.

— Я могу попробовать отследить копье через Астрид. Теоретически они ведь связаны проклятием берсеркера, — И заметив наши вытянутые от непонимания мордашки, пояснил. — Проклятье было наложено на копьё, как на мощный источник энергии для подпитки. Сейчас проклятье на Астрид, но между ними всё равно остаётся тонкая ниточка, подпитывающая проклятье. Поэтому и снять его никакими методами нельзя. Для этого нужно «одноразовое» проклятье для простого снятия. «Упрощённое».

Мало того, если мы сейчас, скажем, обратимся к Зардену или к Латерису, ну или… к Фалькеру на худой конец с тем, чтобы они отменили это проклятье, мы можем добиться обратного эффекта. Мы можем запустить его из спящего состояния в рабочее… а это поверьте, никому не понравится, — и взглянув на Астрид, он дополнил. — Ты просто станешь машиной для убийства, до тех пор…

— … пока не откажет мой организм, — закончила за него Ас.

— Да. И что хуже всего, ты перестанешь различать: где свои, а где чужие. А судя по тому, что ты ещё и в Дису превращаешься, нам вообще «хана».

— Стоп! — прервала я его излияния. — Кто, демоны задери, такие Дисы? Ты постоянно твердишь про них. Может, уже пояснишь для «особо одарённых» что, чёрт возьми, это такое?

— Воины Одина, — кратко ответила за него Астрид.

— Именно, — присоединился к ней наш долговязый друг. — Сильные, выносливые, быстрые словно молнии. Они сильнее Валькирий, забирающих души павших воинов и переносящих их в чертоги Одина.

— Почему? — вырвалось у меня. — Разве Валькирии — это не спутницы Одина? Прекрасные девы-воины?

— Да, но именно Дисы его воины, его божественная армия. Что бы стать Дисой не нужно иметь особую линию крови… не всё так просто. — Ал прервался, зрительно прося помощи у Ас.

— Верховный бог может одарить любого человека подобной силой, — продолжила за него наша подруга. — Нужно просто иметь «Истинное сердце воина», так сказал мне отец, — потом она провела рукой по волосам и снова взглянула на меня. — Я понятия не имею, что это значит, Ло, но, видимо, у меня есть это «Истинное сердце». И отныне мне покровительствуют сами Валькирии, поэтому я не могу умереть, будь то кривой кинжал, вонзившийся мне в грудь, или яростный меч или будь то просто время и старость, всё равно. Отныне я слуга верховного бога Асгарда. Убить нас конечно можно, ведь наверняка даже богов можно убить. Но…

— …тот кто убьёт личного воина Одина, навлечёт на себя гнев и ярость всего пантеона Северных богов, — закончил за неё Ал.

Вот тебе и «здрасти», тапки, я пошла! Чем дальше в лес, тем толще партизаны. А я думала, только я такая «одарённая» на всю голову, куды там! Вон Ас меня переплюнула!

— М-да… — тихо пробормотала Вилма. — Как говорит моя бабушка: «А дела-то у нас, «нученька», всё «чудесатее» и «чудесатее»!».

— Ладно, чего стоять и ждать второго «пришествия»? — встрепенулся Орин. — Ал, клади Демоновариус назад, а то Фалькер из штанов повыпрыгивает от злости, что мы его личную книгу трогали, и идём отсюда, пока этот невротик не вернулся.

Вышли мы из апартаментов препода-кровососа немного потерянные, расстроенные и, несомненно, озадаченные.