Северная граница

— Но… — Подсотница поколебалась. — Но чего ты, собственно, хочешь? То есть что со всем этим делать? Ведь это только сны… Какая от них польза? В чем суть? Я могу тебя выслушать, это и в самом деле очень интересно… Девушка чувствовала, что говорит что-то не то, но лучших слов подобрать не могла. — Вот только…

Она замолчала. Странным образом ей было жаль этого угасшего, измученного человека, который, оказывается, вот уже несколько месяцев живет чем-то весьма необычным и непонятным. Она хотела спросить, почему он выбрал для исповеди именно ее. Но это могло быть превратно истолковано… А как иначе? Они ведь друг друга не любят, никогда не любили, три месяца вообще друг с другом не разговаривают, и…

Она прикусила губу и все же спросила:

— Почему я? Какой помощи ты хочешь? Или от меня требуется только выслушать?

Ее слова прозвучали сухо, неприязненно, почти враждебно.

— Я сплю все дольше, все чаще мне снятся сны. — Тон Равата неожиданно стал деловитым. — С Астатом и Агатрой происходит то же самое. Вот только я — командир этой заставы, а ты — мой единственный офицер, то есть, в силу обстоятельств, и заместитель. Астат и Агатра уже не годятся даже на роль простых солдат… А я чем отличаюсь? Подхожу ли я на роль командира?

Он пристально посмотрел на нее.

— Ну? — со странной, мрачной иронией спросил он.

Тереза не ответила — а что она могла ответить?

— Я хотел дождаться возвращения Амбегена, — сказал Рават. — Но последние три дня жду только тебя… Я поеду туда.

— Куда поедешь?

— К алерцам, — спокойно промолвил он. — Тереза, с ними можно договориться! Ты примешь на себя командование заставой. Астат и Агатра скорее всего поедут со мной. Они могут пригодиться…

— Ты бредишь? — резко спросила Тереза. — Или опять заснул? Говоришь, с тобой такое часто бывает? Сейчас я в этом убедилась!

— Послушай, Тереза…

— Не желаю слушать всякие глупости. О своих снах рассказывай на здоровье. Если те знания, которые тебе дают, истинны, можно прикинуть, как их использовать. Но…

— Я как раз и говорю о том, как их использовать! Я могу…

— Знаешь, что ты можешь? Можешь… — Она недвусмысленно выразилась, что именно он может. Язык у нее и в самом деле был весьма заборист. — Какие переговоры? С кем?! И касательно чего? А?

— Касательно перемирия. Совместных действий против золотых.

— Чего? Перемирия?! Золотые — херня! — рявкнула она во весь голос. — О Шернь, да какой дрянью тебе башку засрало?

— Думай, что говоришь! — не выдержал Рават.

— Хочешь сказать, что золотые явились сюда вслед за серебряными? Золотые?! Да золотых я копытами топтала как хотела, и знаешь, что они против меня могли? Могли… — завопила она на всю заставу. — Да только я не дала! Говорят, ты получил постоянное назначение?! Ну вот и сиди на своей заднице ровно! На заднице!!! Или на голове, я уже сама не понимаю, где у тебя что!

Он чуть не взорвался, но сумел-таки взять себя в руки.

Они стояли друг напротив друга — даже не заметили, как вскочили с мест. Сотник отступил на полшага, беспомощным жестом поднял руки и тут же их опустил.

— Послушай, — попытался он еще раз. — Они пришли сюда, чтобы найти бога. Того, что дал им разум. Когда-то он был изгнан, проклят… заключен в статуе каменного дракона… Впрочем, не знаю, все это… очень странно. Видимо, они могут разбудить бога, вернуть его. Я не до конца понимаю, в чем тут дело, они сами, кажется, не все понимают… И ничего странного. Разве я могу понять Шернь?

— Рават, что с тобой творится? — спросила Тереза.

Он замолчал. У него возникли опасения, что эту стену ему не пробить.

— Ну что с тобой? — повторила она, тоже пытаясь заставить себя успокоиться. — Сядь, выпей водки. Только послушай, как все это звучит: сотник умирающей от голода заставы отправляется заключать перемирие между Вечной Империей и Серебряными Племенами Алера… Слышишь? Сотнику приснилось такое вот перемирие. Ну и пошел он его заключать. Просто здорово.

Рават прикрыл глаза:

— Не вижу ничего смешного.

— В самом деле?

— Нет, не вижу.

Она покачала головой:

— Хочешь закончить свою карьеру? Таким образом? Знаешь, комендант, а может, проще повеситься? А? Как всаднику, с седла. Хочешь, я коня из-под тебя выгоню?