Северная граница

Золотое Племя не отступало. Вид легионеров произвел на них немалое впечатление, но после минутного замешательства твари начали рычать и лаять, некоторые колотили по широкой груди кулаками, другие грозили толстыми обломками сучьев. Наконец часть стаи бросилась в атаку, увлекая за собой остальных.

Неожиданно перед мысленным взором Терезы встала ужасная картина - ее люди, растерзанные, перебитые, растащенные по степи, сожранные...

- Эй, вы! - завизжала она, обращаясь к уцелевшим пехотинцам из отряда Равата. - Там запасные лошади, берите раненых и прочь, прочь отсюда, ну же, прочь!

Рават подскочил к ней. Сбитые с толку всадники машинально попятились. Потеряв самообладание, Тереза выхватила висевшее у седла копье и древком ударила Равата по голове - столь сильно, что тот свалился с коня.

- Сотник ранен, командую я! - хрипло крикнула она. - Берите его! Назад, все назад!

Золотая стая неслась все быстрее.

Рест и второй десятник спрыгнули с коней, совместными усилиями усадили полубессознательного сотника верхом и, снова вскочив в седла, с обеих сторон подхватили висевшие поводья.

- Рест, ты командуешь! - металась подсотница. - Полусотня, назад! Рысью - галоп - марш!

Солдаты без промедления повиновались. Тереза въехала в лес. Астат, Агатра, какой-то лучник и Дольтар тащили к северному краю леса двоих тяжело раненных солдат, снятых с повозки. Агатра несла завернутого в тряпки, не подающего признаков жизни кота. Подсотница наклонилась в седле и с помощью Астата посадила перед собой одного из тяжелораненых. Одновременно она заорала во все горло, призывая к себе гонца с запасными лошадьми. Наконец он появился среди деревьев. Солдаты помогли полуживому, раненному в живот лучнику сесть на какую-то лошадь, а затем и сами оказались в седле.

- Вперед! Дольтар! - вопила Тереза.

- Нет, госпожа, - сказал топорник, здоровой рукой сжимая свое оружие. В лесу крестьяне со своими бабами и детьми... Мы с сотником говорили им, что...

Не закончив, он повернулся и пошел защищать крестьян, которых они предали.

- Дольтар!

Стая с хриплым лаем и рычанием ворвалась в лес. Из-за поворота появилась вторая большая орда, мчавшаяся следом за уходящими всадниками. Тереза пришпорила коня и пустила его с места в галоп. Твари были совсем рядом. Отчаянно подгоняя животное, она боялась оглянуться, поскольку знала, что ближайший алерец не более чем в десяти шагах за ее спиной. Она могла поклясться, что слышит хриплое, тяжелое дыхание. Еще, еще немного... Тереза про себя умоляла верного коня, чтобы тот ее спас. Ее и себя. Спас от кошмарной золотой стаи, самой крупной, какую ей только приходилось видеть. Она даже и не слышала никогда о подобных стаях.

Но солдат, лежавший без сознания поперек шеи коня, сдерживал его бег, а потом вообще начал сползать. Охваченная ужасом, Тереза изо всех сил пыталась его удержать, но он был беспомощен и тяжел... Онемевшие пальцы не выдержали. Тереза закричала. Конь споткнулся, а потом, освободившись от груза, помчался, словно выпущенная из лука стрела. Лай и рычание остались далеко позади - стая получила добычу... Пытаясь сдержать выступившие на глазах слезы, Тереза не могла оглянуться, была не в силах. Она бросила раненого легионера, своего товарища.

Бросила раненого легионера.

Впервые в жизни.

Струсила.

Бросила раненого легионера...

Тереза догоняла уходящий отряд; как пережить тот момент, когда она присоединится к солдатам? Присоединится одна... Она заплакала, сдавленно выкрикивая какие-то обещания, что больше нигде, никогда...

А потом, когда Тереза увидела убитого коня, рядом с которым лежало бездыханное тело Эльвины, ее обещание превратилось в клятву. Оторванная от тела рука маленькой легионерки сжимала лук. Девушка приняла неравный бой с тремя золотыми алерцами.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ВРЕМЯ СДВИГА

8

Невысокие, пологие холмы покрывал лес, вернее, то, что сверху можно принять за лес. Вместо деревьев по земле струились чудовищные лианы с сотнями толстых извивающихся стеблей, из которых произрастали тысячи ответвлений поменьше, а из них - десятки и сотни других, еще меньших. Ветви переплетались, скрещивались, более мелкие врастали в более крупные... Все это, покрытое редкой, увядшей, коричнево-желтой осенней листвой, составляло единый гигантский, спутанный в клубок организм. А под пологом этого поражающего своими размерами растения шла иная жизнь. Среди впившихся в грунт толстых, словно змеи, корней тянулся настоящий лабиринт, скрытый в вечном полумраке.