Северная граница

- Стоило алерцам подтянуть сюда свои Ленты, - с неприкрытой горечью продолжал он, - и все от нее отказались. Все, даже такие солдаты, как Рават! Так во что же вы верите? Я был под Алькавой, Тереза, и волей-неволей мне пришлось сражаться под этими Лентами. Как и все, я пал духом, я не верил в победу, в голову мне лезли мысли об отступлении... Но только мысли! Когда же меня спрашивали, что делать, я отвечал: "Стоять!", хотя мне хотелось крикнуть: "Бежим!" И я стоял на этом проклятом фланге и заворачивал назад солдат, пока не осталось никого, кроме моих топорников. И тогда мы смяли их, словно топор, брошенный в кучу сухих листьев! - Он стиснул в руке горсть мокрого снега и отшвырнул далеко в сторону. - А разбили нас лишь тогда, когда у самой Эрвы я наконец почувствовал себя в безопасности, разбили под небом Шерни. Знаешь, Тереза, я научился одному: важно не то, что над головой, но то, что в голове! И если ты честно служишь войне, она защитит тебя от Лент, ибо она могущественнее Лент и всего, что есть на небе и на земле! Вот какая она, моя госпожа, и пока она от меня не отвернется, я буду делать то, что она велит. Где бы то ни было, когда бы то ни было, из последних сил.

Он покачал головой:

- Вот и все, сотница. Недавно я услышал от тебя прекрасный рассказ о девушке, которая хотела и добилась своего. Сегодня ты услышала мой рассказ. Не знаю, насколько он прекрасен. Правдив он точно так же, как и твой.

В течение последующих трех суток гонцы, не зная отдыха, носились от Амбегена к обозу, от Линеза к Амбегену и снова назад. Сны Агатры больше не повторялись, но благодаря тому, что успело ей присниться раньше, надсотник знал: битва племен закончится еще до захода солнца. Сейчас важнее всего в точности согласовать передвижения войск, как во времени, так и в пространстве. Он не хотел, чтобы отряды Линеза болтались вокруг Трех Селений, и тем более не намеревался выступать там как на параде со своими легионерами. В последний день он даже описал небольшую дугу, полагая, что из хорошо накормленных и одетых солдат стоит выжать еще немного пота, лишь бы уменьшить риск быть замеченными врагом. Так что до места встречи с Линезом он добрался лишь после наступления ранних зимних сумерек.

Оба прибыли точно вовремя, настолько точно, будто отмеряли каждый свой шаг. Маленькая рощица, послужившая ориентиром, стала местом встречи авангарда личных войск магната с конниками во главе с самой Терезой. Офицер Линеза, опытный солдат, с которым ей уже приходилось сталкиваться в поле, поприветствовал ее и протянул руку. Обычно не слишком склонная к подобной фамильярности, Тереза с улыбкой ответила тем же. Было нечто ободряющее во встрече этих совершенно чужих друг другу людей, съехавшихся посреди ночи, чтобы сражаться плечом к плечу. Каждый отправил патруль из трех всадников к своему командиру. Донесение, которое везли гонцы, пожалуй, можно было бы счесть самым коротким на свете: "Они уже здесь!"

Вскоре оба войска расположились вокруг рощицы.

Это место предложил Линез; магнат лучше знал свои земли, чем Амбеген, а кроме того, мог спросить совета у своих командиров. Так он и поступил, что окупилось с лихвой. Рощица находилась на довольно обширной, но низкой, куполообразной возвышенности, которая кое-где полностью освободилась от снега. Лишь среди деревьев по-прежнему высились сугробы. На фоне стволов и темной, мокрой земли раскинувшие бивак отряды были не слишком заметны, а у солдат, которым уже осточертела вечная грязь, появилась возможность лучше отдохнуть.

Амбеген, Тереза и Линез разговаривали до поздней ночи.

Магнат, постоянно улыбающийся, с приятной внешностью, чуть моложе Амбегена, держал военные отряды в своих владениях скорее для виду, чем по действительной необходимости, и потому со всех своих земель сумел собрать едва половину того, что уже привел на Северную Границу. Всего у него было три клина конницы - несколько потяжелее имперской, в усиленных металлическими пластинами доспехах и на сравнительно свежих конях. Кроме того, была полусотня лучников, которые ничем, кроме цвета мундиров, не отличались от имперских. В общем, подсчитав все силы, надсотник обнаружил себя во главе армии в полтысячи с лишним солдат. По сравнению с алерскими силами, находившимися в пределах "языка", - жалкая горстка. И тем не менее, когда неприятель даже понятия не имеет о твоих войсках, эта маленькая армия способна на многое...