Северная граница

Дыра, проделанная в барьере из огня и электричества, стремительно затягивалась даже несмотря на вцепившиеся в её края топоры-вампиры. Не ускорь целитель скорость своего мышления и восприятия окружающего мира, то созданное немалой ценой отверстие сомкнулось бы, не принеся никакой пользы. Однако крохотный пузырек, вылетевший из ладони, прошел между смыкающимися краями преграды даже с запасом. Двигался он не очень-то и быстро, так чтобы не вызвать срабатывания гарантированно имеющихся у противника стандартных защитных амулетов, однако перехватить его волхв не сумел. Все внимание Севастьянова оказалось сосредоточенно то ли на поддержке трещащего от усилий Олега барьера, то ли на восстановлении полной боеспособности и наведении на цель огненного драконьего черепа, а потому приближающийся к вороту его доспехов пузырек из темного стекла волхв заметил лишь тогда, когда тому оставалось преодолеть от силы двадцать сантиметров до едва заметной щели между краем шлема и латным воротником. И этого вполне хватило ему, чтобы отреагировать должным образом. Рука в черном доспехе, сейчас трансформировавшемся в ужасающую когтистую лапу какого-то монстра, рванулась к пузырьку с отравой едва ли не быстрее пули. Но еще проворнее оказалась мысль служителя языческих богов, вцепившаяся во флакон и принявшая бороться с телекинезом капитана «Тигрицы». Олег в этой области волшебства был явно сильнее, однако даже малейшей заминки хватило, чтобы покрытые черным металлом пальцы перехватили крохотную стекляшку. Но — не её содержимое. Вырвавшаяся из крепко удерживаемого пузырька жидкость, ведомая волей опытного гидроманта, вся без остатка втянулась в щель толщиной едва ли с миллиметр. Часть её, судя по ощущениям не самого плохого в мире мага воды, куда-то впиталась, скорее всего, в одежду. Но часть определенно достигла тела Севастьянова, и начала свою разрушительную работу, растворяя и размягчая верхние слои энергетического тела служителя языческих богов.

— Черт! — Не сдержался Олег, когда на нем вновь сомкнулись пылающие огненные клыки, пытающиеся разгрызть чародея подобно вкусной карамельке.

— Ааа! — Взвыл Севастьянов, хватаясь за шею охваченной белым сиянием правой рукой, которая снова приняла нормальную форму. Спустя секунду к ней присоединилась и левая, только источающая желтый свет. Но видимо экстренное лечение волхву помогло не сильно. Полученное от Мстислава снадобье не смогло бы убить одаренного, даже если бы тот вдруг его выпил или накапал им прямо на свое обнаженное сердце. Однако это не отменяло того факта, что боль от повреждения души, пусть даже поверхностного, была просто чудовищной. И никакими известными Олегу методами её нельзя было заглушить. Впрочем, у волхвов могли и найтись способы, которыми с капитаном «Тигрицы» пока еще никто не поделился, однако даже если и существовал для Севастьянова способ быстро и просто избавиться от мучений, то применить его надо еще сообразить. А это не так-то просто, особенно в бою, когда лишний раз отвлекаться не стоит даже одаренному.

Кричащий в агонии волхв упал на колени, сжимая светящимися руками свою шею и, кажется, искренне полагая себя смертельно раненным. Во всяком случае, дар ясновиденья уверял оракула-самоучку в том, что соперник сейчас находится в настоящей панике. Драконий череп, деловито пережевывающий захваченного вливающейся прямо в мозг информацией ясновидящего, рассеялся огненными искрами, оставив после себя на прощание Олегу еще пару десятков обугленных ран, только на сей раз куда более серьезных. В любой другой ситуации капитан «Тигрицы» плюнул бы на свою гордость и материальную выгоду, признавая себя побежденным, поскольку жизнь дороже каких-то там высокотехнологичных крупнокалиберных игрушек. Однако раз уж противник временно лишился способности атаковать и здраво мыслить, то надо уж его дожать, чтобы на корню зарубить поползновения всех тех, кто полагает, будто боевой маг по фамилии Коробейников слаб и мало на что способен без своего лучшего артефакта. Правда, на пути к победе имелось серьезное такое препятствие в виде полусферического барьера из огня и молний. По всей видимости, за поддержание данной преграды, определенно слишком уж качественной для большинства одаренных четвертого ранга, действительно отвечали те пластинки, которые Севастьянов боялся лишний раз потревожить своими ногами даже сейчас…И этим было можно воспользоваться, ведь неживые предметы подобного толка, как правило, функционировали всего по нескольким простеньким алгоритмам, которые невесть кто придумал и реализовал невесть когда, а многие последующие поколения артефакторов просто копировали, так как это работало и работало успешно.

— Пора заканчивать! — Прохрипел Олег, нашаривая взглядом несколько стоящих у стены стульев из черного дерева, сдвинутых туда вместе с остальной мебелью, а после с трудом встал на одно колено, чтобы выплюнуть прямо вперед максимально тугую струю воды, которую он только мог создать подобным образом, заодно обрушивая два удара зачарованных топоров на автономный барьер.