Северная и восточная Тартария

Мужчины и женщины, молодые и старые, носят кожаные сапоги; женщины из Наума носят в ушах медные кольца, сапоги из кожи, а подметки — из хлопчатой бумаги. На голове они носят платки, но у молодых девушек волосы заплетены; мужчины носят усы, отращивают бороду, но под нижней губой выдергивают волосы.

Шапки у мужчин из лисы или куницы; наверху красная шелковая кисть. Они подпоясываются кожаными ремнями; кафтаны подбиты овчиной, вывернутой у кромки. У детей на шее бусы.

Окна в домах закрыты промасленной бумагой; дома имеют одно или два помещения. Плотно у стены стоят скамейки, другая мебель висит на стенах. Около Наума обильно растут овес и ячмень, но пшеницы вовсе нет, как и около Синской стены.

Суттигарский — это деревня милей западнее города Наума. В ней живут синские подданные. В 1692 г. синцы приняли посла Их Царских Величеств, недалеко оттуда на восток; там имеется еще несколько деревень по пути к Великой стене. Там есть большая пустыня, где мугалы, находящиеся под синским господством, кочуют с юртами, или палатками. Для разведения огня они сжигают сушеный конский или коровий навоз либо сухую траву. И там, и около Ксиксигара мало воды; ее добывают из ям, но она не очень хороша, поэтому путники везут воду с собой в мешках из козьих шкур. Там много дичи для охоты.

Ялской — местечко, где живут синские подданные, недалеко от Аргуня, на реке Яал.

Хребта — тоже местечко на реке Яал. Река Яал впадает в Наум, а та, в свою очередь, — в Амур. Около Наума весной земля заливается водой. Там много сосновых лесов. Садуна впадает в Аргунь, а Унер — в Садуну.

В интересном рассказе о Сине, изданном во Франции иезуитом Ле Комтом[103] говорится, что в Тартарии по ту сторону стены, между севером и востоком, есть горная цепь. До сего дня ее не смогли обогнуть мореплаватели, и это наводит на мысль, что она может простираться до самой Америки. В таком виде она изображена на моей карте, изданной впервые в Европе. Возможно, это он узнал не из этой карты, как я склонен думать, так как не знаю, исследовал и опубликовал ли ее кто-нибудь, кроме меня, в Сине или на Востоке. А еще потому, что я много лет назад посылал свою карту отцам иезуитам в Париж (а я составил эту карту до того, когда господин Ле Комт находился в Сине). Это подтверждает истину и еще раз доказывает, что северо-восточный угол Азии выступает так, как сказано у меня.

На реке Сингал синцы имеют /W 96/ много кораблей. На них они плавали вверх и вниз по Амуру, взимая дань. На реках Ган и Наун живут синские начальники, которые получают дань для Сины в виде зерна, овса, вина и пушнины.

На обоих берегах Амура сейчас признают китайцев; и область Гилетская тоже теперь платит дань Сине, хотя там имеется местный начальник, который расширяет синское господство на довольно большое пространство к северу и западу, примерно до реки Нерча. Холодные районы к северу редко населены и платят дань Их Царским Величествам.

Куинге — речка, идущая вниз к реке Силка; там есть островок Тальник.

Река Ган впадает в Наум или Шингал; она очень камениста, следует плыть по ней очень осторожно, чтобы не потерпеть крушение.

Из следующего письма из этой области, написанного мне несколько лет назад, до сноса крепости Албазин, видно, как московиты вели войну с синцами в упомянутых землях.

Летом 1683 г. синцы спустились по реке Быстрая на 560 джонках, имея 15 000 всадников и всякое военное снаряжение. Эта река со стороны Сины впадает в реку Сингал, а та — в Амур. На Амуре стоит новая крепость Албазин. Из этой и других крепостей синцы хотели прогнать русских, которые вынуждены были уйти на большое расстояние вверх по Амуру. Русские прислали 70 человек, но они неожиданно попали в руки синцев. 10 человек убежало; они видели, что в синском войске было три русских перебежчика, которые передали им сведения о прибытии большой силы синцев. Около крепости Нерчинской на реке Нерча, которая с севера впадает в Амур, было будто бы около 2 000 русских. Говорят, что перед устьем Амура есть многолюдный остров Гилиат, но он защищен бамбуком, который простирается далеко в море, и с запада к нему невозможно подойти, но с другой стороны проложены дороги сквозь бамбук, по которым можно проехать на судах.

Народы, живущие вверх по Амуру, как и даурцы, — духовные последователи катухты. Он является епископом известного живого идола, о котором придумывают, будто бы он никогда не умрет, а после того, как постареет, снова молодеет. Этот святой служит им советником в военное и в мирное время.

О катухте и его вере говорится в сообщении, присланном мне одним греческим христианином из Сины: