Северная Пальмира. Первые дни Санкт-Петербурга

В том же году и по тому же случаю — коронование императрицы — проявил себя один из самых одаренных учеников Растрелли, князь Дмитрий Васильевич Ухтомский (1719—1750). Он происходил из состоятельной, благородной семьи и был человеком довольно образованным и культурным: изучал Витрувия, Палладио, Серлио, Виньолу, д'Авилера и Деккера и возглавлял в Москве архитектурное учебное заведение. Среди наиболее выдающихся учеников школы Ухтомского можно назвать А.Ф. Кокоринова (1726—1772), который в 1754 году построил дворец Шувалова (в наши дни Музей народного здоровья) в Петербурге — этот художник кончил тем, что повесился; М.Ф. Казакова (1738 — 1812), одну из главных фигур в правление Екатерины II; В.И. Баженова (1737—1799), архитектора несколько военного образа мыслей. Первой работой Ухтомского стали так называемые Красные ворота, которые он возвел на средства одного русского купца в ознаменование коронации. Это было величественное и красочное — хотя и несколько причудливое — сооружение из кирпича и гипса, представлявшее собой тройную арку, на вершине которой размещался драпированный тканями павильон, обильно украшенный статуями и вазами и несущий на себе геральдические знаки с герба империи и монограмму Елизаветы. Сами ворота были красными, а колонны и украшения — белыми. Ворота снесли после революции, чтобы открыть площадь, на которой они стояли; эта площадь до сих пор сохранила название ворот. Утверждается, что во время празднования коронации Елизаветы столы с яствами для народа были расставлены от Красных ворот до кремлевских стен — а это расстояние занимает более полутора миль.

Ухтомский также сотрудничал с Растрелли в создании сооружения, которое, по-видимому, является первой пробой Растрелли в религиозной архитектуре, — новой колокольни для огромной старинной, хорошо укрепленной Троице-Сергиевой лавры (основанной в XIV столетии), куда Елизавета часто отправлялась в свои периоды благочестия. Растрелли составил план для этой массивной колокольни (ее высота 320 футов) во время путешествия в Москву на коронацию, но исполнение плана он оставил Ухтомскому, который значительно его изменил, так что замысел можно считать в такой же мере принадлежащим Ухтомскому, как :и Растрелли. Стиль колокольни больше похож на итальяно-московский стиль колоколен XVII столетия, чем на поздние работы Растрелли, — и не имеет совершенно ничего общего со столичными церквами Петровской эпохи. До 1767 года колокольня так и не была завершена.

Императрица несколько лет после своей коронации испытывала серьезный интерес к религии. Она проводила, вместе со своими придворными, много времени в различных монастырях. Куда бы она ни направлялась, ее всегда сопровождали два священника и настоятель. Они даже садились вместе с ней в ложе на опере или балете и появлялись на балах-маскарадах. Религиозный период ее жизни достиг кульминации во время ее самого трудного паломничества в Киев, который тогда находился на самом краю ее владений; это путешествие было подсказано ей Алексеем Разумовским, уроженцем Украины. Соответственно, память об этом визите непременно должна была сохраниться в одном из творений Растрелли, которое получилось прелестным — хотя и небольшим.

Путешествие Елизаветы происходило в конце лета 1744 года. Императрица покинула Петербург в июле со свитой из двухсот тридцати самых высокопоставленных вельмож, включая Разумовского, двух архиепископов, молодого великого князя Петра и великую княгиню Екатерину, которая в то время находилась на попечении Елизаветы. Советник, осуществлявший все необходимые для путешествия приготовления, не без гордости объявил, что для этого путешествия было реквизировано ни мало ни много четыре тысячи лошадей. «Двадцати тысяч было бы достаточно», — заметил на это Разумовский. Когда вся группа прибыла в Киев, ученики местного духовного учебного заведения в костюмах героев, чудовищ и богов дали аллегорическое представление, описывающее историю основания и дальнейшего развития Киева. Один из студентов был одет стариком и имел длинную седую бороду; на его голове была золотая корона. Он изображал князя Кия, легендарного основателя Киева. На берегу Днепра он обратился к присутствующим с речью, назвав Елизавету преемницей Кия, и пригласил ее въехать в город. Затем на аллегорической повозке, управляемой «Фаэтоном», Елизавета въехала в построенные князем Ярославом Золотые ворота.