Северная война

  После варогов пришел черед лесопилки, которая совместными трудами Карла Ван-Мейера, киевских умельцев и кузнецов была поставлена в лесах и стала выдавать первые пиленые доски. Затем проехался по деревням и поговорил со старостами, которые хвались урожаями и приплодом скотины. Кстати, для сидящих не земле людей это несвойственно, ибо хозяин земли обычно рассматривается, как человек, который может все отобрать. Но я к ним по совести, и они ко мне со всей душой. Далее проверил спиртзавод, где назначил постоянного начальника, хваткого и прижимистого суздальца-эмигранта Симеона Уголька. Потом навестил рыбаков и мельников, корабелов и кузнецов, ткачей и производителей бумаги, а так же гончаров и пошивочных дел мастеров, которые шили для войска униформу и рюкзаки. Своим чередом побывал в торговой фактории ладожских Соколов и трактирах, озаботился заготовкой продовольственных припасов на весну и лето, и так пролетел месяц.

  Снова я забросил хозяйство, которым руководил перетащивший в Рарог родственников главный интендант Гаврила Довмонтов, за коим присматривал Ставр Блажко, и опять присоединился к военному сегменту моей структуры. Ранний подъем, зарядка, завтрак, развод на занятия и обсуждение текучки. Потом обед, короткий отдых в кругу близких, тренировки с лучшими воинами, обход казарм, разговоры с дружинниками, вечер, ужин и ночь в спальне одной из любимых женщин. В общем, размеренная жизнь успешного феодала, которая подходит к своему логическому концу. Со дня на день начнется оттепель. Из Арконы или Зверина прилетит голубь с весточкой, и вперед. Всем грузиться на корабли! Курс на Ольденбург! Идем на войну!

  Прерывая мои размышления, в предбаннике скрипнула половица. Я прислушался к эмоциям человека - это Дарья, которая принесла чистый комплект одежды. Значит, пора вылезать из парилки и отправляться на завтрак. Так и есть, дверь в баню открылась, и я увидел перед собой Дашу. Она, усмехнувшись, смерила обнаженного мужа игривым взглядом и сказала:

  - Стол накрыт.

  - А может ну его, этот стол, - я тоже улыбнулся. - Заходи, спинку мне потрешь.

  - Нет уж, - Дарья качнула русыми косами. - Знаю я тебя. Сначала спинку потри, а потом из бани только к обеду выйдем, и я виноватой останусь, соблазнила вечно занятого воина своими прелестями.

  - Да, - продолжая улыбаться, согласился я. - Так тоже может быть. Ступай. Я сейчас.

  Жена ушла, а я покинул баню, оделся в мундир, обулся, прицепил на пояс меч и отправился в терем, прошел в трапезную и присел во главе широкого продолговатого стола, который был заставлен едой и напитками. Каша и мясо, белый хлеб и моченые яблоки, соленья и жареная рыба, свежее молоко, закваски и взвары. Что поделать, когда я дома и нахожусь в состоянии относительного покоя, то люблю покушать, и мои женщины, которые расположились слева и справа от меня, об этом знают. Поэтому балуют меня, пока возможность есть, а я не отказываюсь, лопаю все, что дают, а потом лишний жирок в поле сгоняю.

  Завтрак прошел как обычно. Мы ели, разговаривали о делах хозяйства и детях. Однако в душах моих любимых было легкое беспокойство. Своим женским чутьем они понимали, что скоро нашей идиллии придет конец, и я должен буду их покинуть. И хотя они старались не показывать мне свою озабоченность, я ее все равно ощущал, и потому старался быть веселым и беззаботным, аки молодой ягненок на первой весенней травке. Это их успокаивало и вселяло в Нерейд и Дарью уверенность в том, что все будет хорошо. Муженек отправится на войну и погуляет с мечом, а затем вернется обратно, к ним и детям.

  Я насытился и остался на месте. Служанки убрали со стола, а жены отправились в детскую. После чего один за другим стали появляться командиры моих воинских контингентов и садились на места, которые они считали своими. Ближе всех расположились Ранко Самород, Корней Жарко, Поято Ратмирович, Гаврила Довмонтов и Славута Мох со своим приемным сыном Торарином, который вымахал в статного юношу и стал неплохим бойцом. Далее Орей Рядко, Илья Горобец и Гнат Твердятов. Ну, а в самом конце сели степные атаманы, Иван Берладник и вожак лесовиков Калеви Лайне.

  Мой взгляд еще раз пробежался по лицам суровых мужчин, и я начал совет: