Северная война

– Подружимся, обязательно подружимся! И с вами – Луиза! И с вами – Екатерина! – горячо заверила Санька и, чуть засмущавшись, негромко попросила: – А сейчас, принцесса, позвольте вас покинуть на несколько минут, да и вашего спутника – похитить. Мне необходимо шепнуть этому симпатичному шалопаю – несколько слов наедине…

Жена уверенно взяла Егора за руку, завела за старую раскидистую вишню, крона которой была густо покрыта белыми и розовыми цветами, надолго и жадно приникла к его губам, минут пять не давая вымолвить ни единого слова…

Когда же, наконец, представилась возможность говорить, Егор, чуть задыхаясь, спросил:

– Саня, откуда ты здесь взялась? Где дети? Как роды прошли? Кто у нас родился?

– Сколько вопросов! – притворно рассердилась жена. – Уехал не пойми куда и на сколько! Причем когда уезжал, то вопросов совсем и не задавал, а сейчас вот любопытство, видите ли, проснулось… Ладно, расскажу! – неожиданно смилостивилась. – Из Пскова вернулся на Москву Петр Алексеевич, кратко поведал о вашей славной виктории под Дерптом. А потом сообщил мне – под большим секретом, – что тебя, Саша, не будет в Москве аж до самой осени… Мол, первым делом ты поедешь на Митаву, потом будешь охотиться за каким-то адмиралом-командором, после отправишься к устью реки Невы – диверсии воинские чинить над шведами… А я же соскучилась сильно и безмерно! Вот, не выдержала и решила – перехватить тебя во Пскове-городе да заодно и родить здесь… Детей, Петю и Катю, отвезла в Преображенское – на попечение царевны Натальи и Василия Волкова. Наталья присмотрит за чадами нашими, обиходит их, Василий наладит охрану крепкую… Сама же я приехала в Псков, через три дня и родила. Мальчика бойкого и здорового. Сашей уже нарекла – в твою честь…

– Значит, Александр Александрович! – довольно и счастливо вздохнул Егор. – Спасибо тебе, Саня: и за подарок такой бесценный, и за сюрприз – знатный…

– Не за что! – беззаботно улыбнулась жена и тут же заволновалась: – Саша, давай уже выйдем из-за этой вишни! А то – слышишь? Барышни-то новенькие уже начали прыскать и посмеиваться…

Егор вдоволь насмотрелся на сына, вокруг которого вовсю суетились надежные кормилица и нянька, привезенные предусмотрительной Санькой из самой Москвы, и со спокойным сердцем отправился в столовую палату.

После завершения обеденной трапезы девицы быстро собрались и отправились в город – за покупками:

– Необходимо нашу Екатерину приодеть немного! – решительно объявила Санька. – Чтобы на Москву приехала уже во всей своей красе. Не бедной деревенской девушкой, а дамой знатной, знающей себе цену.

– Не это совсем требуется нашему Петру Алексеевичу! – начал возражать Егор, но тут же замолчал и согласно махнул рукой, заметив краем глаза, что рыженькая Луиза также намеревается решительно вмешаться в этот разговор…

«Да, как бы эти две знатные дамы не испортили нашу Катерину-простушку! Сперва наряды и безделушки, потом брильянты и взбалмошные капризы… – заныл внутренний голос. – Хотя, с другой стороны, им, красавицам, безусловно, виднее…»

Приставив за отъехавшими по важным делам женщинами надежную охрану, в столовую палату вернулся Алешка Бровкин, лихо махнул чарку крепкой медовухи, выкурил послеобеденную трубочку, после чего приступил к развернутому докладу:

– Крепостные стены знатно обновлены, установлено пятнадцать новых оборонительных мортир и гаубиц. Рвы серьезно углублены, расчищены и наполнены водой. Молодец воевода, не даром ест хлеб государственный… Двухмачтовый ял – с десятком пушек, нареченный «Франц Лефорт», уже полностью достроили и спустили на воду. Даже ходили на нем к узкому и короткому проливу, что разделяет Псковское и Чудское озера, обменивались артиллерийскими залпами с кораблями командора Лешерта. Правда, особого ущерба не нанесли противнику шведскому. Но приструнили, все же, мол, мы тоже ныне – мясные щи хлебаем совсем и не лыковым лаптем. Живо идет подготовка и к осеннему приему на постоянные квартиры новых пеших и конных полков: строятся дополнительные казармы, конюшни, амбары, кузни, погреба, склады, бани…

– А что с припасами продовольственными да огневыми? Доставлены ли ломовые орудия и единороги? – строго спросил Егор.

– Делается все, Александр Данилович! – заверил маркиз Алешка. – За припасы-то мой батюшка отвечает, Иван Артемич. Зерно, которое не годится к отправке в Турцию, он свозит в Псков да Новгород. Ломовые орудия частью пришли, а те единороги, что идут из Саксонии – через киевские земли, – еще в пути… Да, по поводу Турции! – вспомнив, звонко хлопнул себя по лбу ладонью. – Тут же человек к тебе прибыл – с посланием от самого Медзоморт-паши. Только того письма он мне не отдал, мол, имеет жесткие инструкции: передать его тебе лично в руки. Если я его, конечно же, правильно понял: говорит сей престарелый янычар по-английски как-то очень уж непривычно и коряво, а еще на турецком да арабском языках.

– Где же этот гонец?

– Скоро и будет! Я ему объяснил на пальцах, чтобы приходил после обеда, через часик-другой…