Северное сияние (СИ)

Лужи на дороге покрылись коркой льда. Для девушки это стало хоть какой-то отдушиной — можно было крошить лед сапогами. Когда поднялось солнце, первый снег начал таять. Но погода все равно оставалась весьма прохладной.

— Если бы не костер, то ночью я бы околела.

— Я следил за тобой. Стань слишком холодно — прижал бы к себе. Согрел.

Девушка скривилась. Подобного ей не хотелось. Но понимала, что не отказалась бы от такого тепла.

— Долго я так не протяну. Уже пора задуматься о зимовке. До настоящего снега остались считанные недели.

Сорина лукавила. Она понимала, что если удастся найти теплую одежду, то сможет двигаться дальше. Но девушка была заинтересована в том, чтобы оставаться на месте. Надеялась, что по их следу ехала погоня.

Монах ответил коротко:

— Знаю.

На этом разговор закончился. Долго шли на запад вдоль реки Гооцы, ощущая на затылке и плечах осеннее солнце. К полудню еще потеплело, но все равно чувствовалась подступающая зима. Внимательно смотрели по сторонам, выискивая съезды с большого тракта к местным деревням.

На следующий день издалека увидели небольшую, на три-четыре двора, рыбацкую деревню. Брат Орель направил туда коня. Сначала проехали мимо убранных полей. Увидели след от большого огня. Сорина предположила, что раньше там стоял стог сена. А потом его сожгли, причем относительно недавно, судя по пеплу.

В деревне не было церкви, но на окраине оказалось собственное кладбище. Сорина предположила, что землю когда-то освятили, чтобы не пришлось далеко возить мертвецов и тратить дни на посещение могилы. Воин-монах указал на свежую землю. Не так давно здесь кого-то похоронили. И еще не успели поставить крест.

Когда они въехали в центр деревни, никто не вышел навстречу. Напротив, в окне ближайшего дома показалась женщина и торопливо захлопнула ставни. Сорина заметила веретено у нее в руках. Похоже, пряла при свете. Чужаков боялись.

— И что ты будешь делать? Тебе здесь не рады.

— Предложу защиту.

Великан привстал на стременах и почти прокричал обращение к жителям деревни:

— Вы про меня слышали. Я — брат Орель из ордена святого Альфонса. Известный на весь свет монах-воин. И я здесь, чтобы защитить вас. Выходите, не бойтесь.

Последнюю фразу пришлось повторить несколько раз, прежде чем из дальнего дома осторожно вышел старик. Он боязливо подошел к путникам. Остановился на почтительном расстоянии, низко поклонился.

— Выпрямись, отец. Как ты слышал, я — монах-воин Орель. Рядом со мной — блаженная дева Сорина, которую Господь наградил даром предсказаний. Нас в пути настигла непогода. Я прошу приюта. Взамен обещаю защитить вас от любой беды.

Старик наморщил лоб, потер лицо ладонью. Он действительно запоздало припомнил, что слышал о воине-монахе. Но где, когда и от кого — не удавалось вспомнить, как сильно бы не старался. Крестьянин перевел растерянный взгляд на девушку. Но Сорина лишь отвернулась.

Она чувствовала острое жжение в солнечном сплетении. Чтобы внушить крестьянам ложные воспоминания, спутник тянул из нее много силы. И это откликалось острыми вспышками боли.

После затянувшейся паузы старик заговорил:

— Какая непогода, всегда ж после дня святой Клариссы начинает холодать... — начал отвечать старик, но осекся. Когда понял, что перед ним стоят люди, осененные святостью. — Благодарю за предложение. Защита нам действительно нужна. И мы с радостью примем вас у себя.

— Пошли в дом. Моей спутнице стоит согреться.

Следом за крестьянином вошли в третий дом. Еще недавно в нем жил староста. Как оказалось, это его могилу увидели путники при въезде в деревню. Старик, отец погибшего, рассказал, что здесь происходило последнюю неделю.

Поселение называлось Дужица и была единственным владением клойнортского рыцаря. Когда войска маанотов вторглись в страну, господин отправился на войну, взяв с собой двух оруженосцев и пажа. С тех пор минуло немало времени, а от хозяина не было вестей.

А три дня назад в Дужицу явилась банда шкуродеров. Они требовали отдать им все запасы зерна и деньги. Монет у крестьян никогда не водилось. А вот потерять зерно было смерти подобно. Деревенские уперлись. Тогда шкуродеры начали их запугивать. Подожгли запасенное сено. Потом принялись допрашивать старосту. Пытать. Но не заставили говорить.

В итоге старосту убили. И пообещали возвращаться каждый вечер и убивать по человеку, пока крестьяне не выдадут спрятанные запасы. Жители деревни отправили просителей к местному барону, господину их господина. В замке пообещали помочь, но пока никто не приехал. Барон тоже ушел на войну с большей частью воинов и до сих пор не вернулся.

Выслушав старика, монах-воин серьезно кивнул:

— Я помогу вам. Когда мародеры придут следующий раз, поговорю с ними. Попробую убедить отступить и больше не трогать вас.

— Не послушают ведь, — покачал головой старик.

— Тогда решу все силой.

— А сможешь? Их там по меньшей мере пятеро. Каждый при оружии.

Брат Орель встал из-за стола и показал рукоять меча. На взгляд Сорины и крестьянина ничем особо не выделяющуюся. Монах-воин указал пальцем и пояснил: