Северное сияние (СИ)

— Нет. Первым не бью. Только если выбор нет. Не могу убить, если не другой не напал сначала.

— А почему?

— Назови рыцарским кодексом. Нашим.

— Звучит очень по-христиански.

Бывший монах немного успокоился. Причинять зло лон Рууду он не собирался. А значит, можно было не беспокоиться за свою жизнь. Они прошли еще пару миль, прежде чем Коерт вспомнил момент из первой встречи с чудовищем. Задумался. Потом все же решился задать волновавший вопрос.

— Сэр Виллем. Когда я впервые тебя увидел, то имел неосторожность бросить камень. И ты посчитал это нападением с моей стороны. Хочу извиниться. В действительности просто запаниковал и не осознавал, что делаю.

Рыцарь долго не отвечал. Наконец, повернулся к монаху, смерил тяжелым немигающим взглядом и коротко проговорил:

— Поздно.

Глава 29

На пятый день совместного путешествия рыцарь предупредил, что они почти у цели. Монах продолжил расспрашивать спутника о нем и его народе. С каждым днем сэр Виллем отвечал все менее и менее охотно. Однако свою часть договоренности выполнял.

Он попытался объяснить, как именно меняет внешность на человеческую. Внутри лон Рууд оставался все тем же чудовищем. Но для стороннего наблюдателя представал обычным мужчиной. Причем обманывал не только глаза, но и другие органы чувств. Даже прикоснувшись, нельзя было заметить разницу. Не чувствовали подвоха в том числе и животные — те же собаки, которые куда больше руководствовались запахами, не замечали в нем чужака.

Рыцарь странствовал по континенту уже больше семидесяти лет. Как и откуда он появился в христианском мире лон Рууд не отвечал. Лишь говорил, что очнулся после долгого сна. Потом нашел первого человека со светом внутри. И, как настоящий боец, полностью посвятил жизнь войне.

Когда достаточно освоился в новом мире, выбрал для себя сторону, за которое стоит воевать. Сначала как рядовой оруженосец. Потом, уже под другой личностью, представлялся рыцарем. И быстро вошел в число лучших воинов королевства. Потом еще раз, только под другим именем и с иной внешностью.

Коерт понимал, что благородная семья лон Рууд не мог появиться из воздуха. Были и записи в геральдических книгах, и родственные связи с другим фамилиями, и древние вассальные присяги. Монах подозревал, что когда-то в мире жил настоящий Виллем лон Рууд, которого в какой-то момент заменило чудовище. И вряд ли человек остался в живых. Но на прямой вопрос рыцарь-оборотень ничего не ответил.

Лон Рууд оставался чужаком, осколком прошлого, потерянного мира. Который по сути не должен был существовать одновременно с людьми. Для христиан все ответы даны в Библии. А чудовищу пришлось сформулировать цель самостоятельно.

Оно выбрало войну. И постепенно погрузился в культуру рыцарства. И даже на этой основе смог выстроить взаимопонимание с людьми. Воин, который говорит на том же языке, что и другие воины.

— Смотри, — сэр Виллем указал рукой на небо. — Предстоит пройти последние мили.

— Ты же знаешь, я не вижу. На что это похоже?

— Поймешь, если когда-нибудь окажешься далеко на севере. Ночью небо светится. Ярко-зеленые полосы, круги и зигзаги. Здесь тоже самое. Только в центре — человек.

— Значит, ты видишь подобное и над мной?

— Нет. Ничего похожего. Несравнимые величины.

За время пути монах пытался понять природу этой силы или света, которая якобы исходило от него. Чудовище отвечало очень неохотно. Насколько понял Коерт, дело оказалось не в каких-то тайнах. Для рыцаря это было сродни попытке объяснить глухому суть музыки. Он долго подбирал слова и часто указывал, что лоренцианец не в состоянии понять полностью.

Мысленно монах нашел подходящее сравнение. Это походило на поиск пригодной для питья воды. Коерт в глазах рыцаря представлялся лужей со стоячей водой. Можно утолить жажду, но только если выбора нет. Чем бы не была та самая сила или свет, от монаха ее исходило совсем немного. И чудовище получало то, что нужно, ценой больших усилий.

А тот человек, к которому они приближались, представлялся бурной горной рекой. Что несет чистейшую воду из таявших ледников. И можно просто лечь на берегу и больше никогда не волноваться о жажде. Рыцарь однажды проговорился, что прежде не встречал столь одаренный светом людей.

Обилие света означало, что лон Рууд мог удаляться на большее расстояние, сохраняя человеческий облик. И, насколько смог понять бывший лоренцианец, даже стать сильнее и открыть какие-то еще возможности, о которых рыцарь не стал говорить.

— Сэр Виллем, ты уже можешь воспользоваться силой этого человека?

— Нет. Слишком далеко. Первая связь только вблизи.

Вскоре Коерт заметил в полумиле столб дыма. Тонкий и светлый. Дым из печной трубы, а не от крыши горевшего дома. Монах покосился на рыцаря. И непроизвольно вздрогнул. Его спутник снова начал меняться. Только в обратную сторону. Стал увеличиваться в размерах, кожа заметно побледнела.

Помня прошлый опыт, Коерт опустил взгляд на дорогу. За минувшие дни он привык к человеческому облику спутника и уже без опасений смотрел на его лицо. Но сейчас снова появилась угроза увидеть истинную морду создания.