Северные новеллы

Пятков не спеша подошел к ней, ткнул концами дула в бок. Волчица была мертва. Она лежала вверх брюхом, с оскаленной пастью, устремив остекленевшие глаза на своего убийцу. В них стыла лютая ненависть. Старая, совсем старая самка. Широкая проседь по бокам. Как и у того зверя, который зимой увернулся от картечи. Уж не тот ли самый?..

Пятков направился к логову, ударом ноги отогнал собаку. Заглянул внутрь. Волчата жались в полутьме друг к другу. Он отодрал от ствола березы длинную берестинку, поджег ее и бросил в логово. Волчата с паническим визгом повыскакивали наружу. Одних настигла и растерзала собака, других расстрелял Пятков. Эти звери, как он полагал, не имели такого права — жить.

...В центральной газете появилась статья известного зоолога. В ней шла речь о волке. Да, писал ученый, волк — страшный хищник, до сих пор наносит ощутимый вред людям, уничтожая домашний скот и таежное зверье. Но надо ли объявлять ему столь беспощадную и повсеместную войну? Стремиться стереть с лица земли? Статья заканчивалась такими словами: «Я за¬

трудняюсь назвать зверя более умного и сообразительного, нежели волк. Отстрел волков должен вестись в разумных размерах. Следует, на мой взгляд, сохранить в каждом районе, особенно в Сибири и на Крайнем Севере, по две-три волчьи семьи. Безусловно одно: этого красивого и гордого хищника мы обязаны сохранить и для нас с вами и для грядущих поколений».

Газета попалась на глаза Пяткову. Он прочитал статью и задумался. Пальцы машинально выстукивали по столу мотивчик армейского марша. Потом твердыми, энергичными шагами прошел в кабинет начальника и сказал своим зычным голосом:

— Иван Федорович, есть одна идея!

Прочитав статью, Иван Федорович тоже задумался. Затем сказал начальнику отдела:

— Наломали мы с тобой дров, Пятков, наломали... Так в чем же твоя идея?

Очередная идея Пяткова заключалась в следующем: согласно указаниям ученого, завезти в район из мест обитания и расселить две-три волчьи семьи.

В год наша геологоразведочная экспедиция тала на Лене. В экспедиции было шесть партий, в свою очередь разделенных на множество отрядов; в одном из отрядов — поисковиков-съемщиков — я работал маршрутным рабочим.

Партии были разбросаны по великой сибирской реке верст за пятьдесят одна от другой; штаб экспедиции находился в ближайшем населенном пункте, за сто шестьдесят километров от отряда поисковиков. Для снабжения продуктами и техникой наших отрядов на время полевого сезона экспедицией был арендован местный катер типа «Ярославец». Он челноком сновал между отрядами, без него мы были бы как без рук.

Однажды после утренней связи со штабом экспедиции, когда геологи готовились к выходу в маршрут, начальник отряда сказал мне:

— Дали радиограмму из штаба: на базу наконец-то завезли новые радиометры. Получишь полный комплект. К вечеру жду обратно.

С честно отслужившими свой век радиометрами, без которых немыслима работа геолога-поисковика, мы изрядно намучились, они то и дело выходили из строя; именно меня начальник отряда посла л на базу потому, что я неплохо разбирался в этих приборах, без конца ремонтировал их; брак на складе мне не подсунут.

«Ярославец» был оборудован рацией. Начальник отряда связался с мотористом, и через полтора часа катер ткнулся носом в мелкокаменистую косу напротив палатки поисковиков.

Я забрался по спущенному трапу на катер, но не успел сделать по палубе и двух шагов.

— Вы, когда в свой дом входите, ноги вытираете? Пошто тряпка на форштевень брошена?