Северные огни

— Выходит, вы хорошо знали мистера Тренча? — осведомился Оливер, опасаясь, что того и гляди потеряет сознание.

— Еще как хорошо, сэр, говорю не без гордости. Мистер Тренч был ко мне весьма добр. Мистер Тренч был добр ко всем к нам — тем, кто состоял при мистере Марчанте.

— При мистере Марчанте?

— При нашем тогдашнем викарии, сэр. Мистер Марчант сменил старого мистера Скрупа; мистер Скруп — мой первый викарий, к нему я поступил на службу, пока еще ходил в учениках при мистере Хардкасле, резчике по камню, что обслуживал приход до меня. Я ведь пяти викариям служил, сэр, не помню, упоминал я уже об этом или нет; точно помню — пяти, и нынешний наш мистер Горацио Скаттергуд — как есть пятый.

— А расскажите-ка, мистер Боттом, — промолвил Оливер, переводя разговор на тему, способную спасти его от захлестывающей волны гостеприимства, — в последнее время вам случайно не попадался ли в деревне незнакомый священник? Престарелый джентльмен с опечаленным лицом и его не менее опечаленная супруга?

— Священник? Насколько я знаю, нет, сэр, — ответствовал церковный сторож и отхлебнул еще грога. — Никого я не видел, кроме мистера Скаттергуда, ну и миссис Скаттергуд, конечно же. Вот месяц назад был здесь еще мистер Паунд — викарий Тарнли, вместе с дочкой, мисс Паунд, — приезжал на свадьбу к племяннице. А ни о ком больше я и слыхом не слыхивал.

Тогда Оливер описал мистеру Боттому — так точно, как только смог в создавшихся обстоятельствах, — встречу с удрученной четой у Далройдской пристани. По мере того как он говорил, приводя все новые подробности, по лицу церковного сторожа пробежала тень, и еще одна, и еще — каждая темнее, чем предыдущая. Мистер Боттом провел ладонью по губам, по подбородку, по перепачканным щекам; чело его заметно побледнело, глаза вращались, точно на шарнирах, — владелец их напряженно размышлял.

— Эдит? — хрипло прошептал церковный сторож. — Вы твердо уверены, мистер Лэнгли, что старик-священник спрашивал про… про Эдит? Он назвал именно это имя — в точности это?

— Да.

— И ослышаться вы, стало быть, не могли?

— Нет, не думаю. Тот же самый вопрос он повторил дважды, один раз — обращаясь ко мне, и второй раз — к сквайру.

— Вы ведь, сэр, не стали бы меня за нос водить?

— Конечно же, нет, мистер Боттом! А что, это имя для вас что-то значит? Может статься, так звали собаку священника — ретривера или, скажем, терьера?

В ответ церковный сторож не то рыгнул, не то рассмеялся. Вцепившись в стул, чтобы не упасть, он обвел безумным взглядом хижину. Покачал головой, увенчанной накладкой из волос, пробормотал про себя что-то вроде: «Чума и проклятие» и решительно и твердо объявил:

— Нет, сэр, никаких таких собак я не знаю.

— А как насчет тупорылого медведя? — не отступался Оливер. — Медведя, который как-то раз ночью забрел в деревню и перевернул мусорные ящики? Ну, это чудище из Скайлингденского леса. Вам про него что-нибудь известно?

— Вы сказали, тупорылый медведь, сэр?

— Ну да. Его вроде бы Косолапом зовут.

— Так-так… пожалуй, мистер Лэнгли, я и впрямь его видел — вот отсюда, из окошка, — ответствовал мистер Боттом, облизывая губы. Разговор о тупорылом медведе, похоже, взволновал его еще больше. — Вероятно, зверь спустился с гор порыться на кладбище. Да-да, сэр, это именно Косолап и был, вот теперь я вспомнил: он пришел из… из пещер.

— Мы подозреваем, что теперь, когда в Скайлингден-холле вновь поселились жильцы и в усадьбе сделалось людно и шумно, зверя потревожили, спугнули с привычных мест кормежки, и ему приходится искать пропитание в деревне. Сквайр, впрочем, утверждает, что это для медведя крайне нехарактерно — зверь обычно людей избегает, пока еды у него довольно.

— Похоже на правду, сэр, очень может быть, сэр, — ответствовал церковный сторож, весь во власти тревожных мыслей; слова Оливера он по большей части пропустил мимо ушей. Мистер Боттом озирался по сторонам в немой панике, иначе и не скажешь. То и дело взгляд его останавливался на окне, и старик бормотал себе под нос что-то невнятное насчет тех, кто разгуливает себе по белу свету, хотя и не должен бы.

— А вы знаете, что скайлингденское семейство держит сову? Днем птица сидит взаперти в одной из комнат усадьбы, а ночью ее, видимо, выпускают полетать. Мы со сквайром заметили ее краем глаза, а капитан Хой углядел в подзорную трубу. Вам про сову что-нибудь известно, мистер Боттом?

— Сова! — воскликнул церковный сторож, задохнувшись от ужаса.

По всей видимости, это последнее открытие потрясло его сильнее прочих. Он жадно выхлебал грог, плеснул в стакан еще толику из оплетенной бутыли и осушил его одним махом, не удосужившись предложить добавку гостям. Собственно говоря, о присутствии джентльменов мистер Боттом словно бы позабыл.

— Сова! — повторил он страшным шепотом, точно звук собственных слов, срывающихся с губ, внушал ему неизбывный ужас. — А что… а что это была за сова? — осведомился он, не глядя ни на Оливера, ни на Марка, но отрешенно уставившись в темноту за окном.