Северные рассказы и повести

- Слушай, друг, мы туда идем двумя вездеходами через Мудуяху. Ты эту реку должен хорошо знать. В позапрошлом году мой отряд там изрядно помучился прежде, чем смог наладить нормальную ледовую переправу.

- Это почему? Что помешало? Ага, смотри, у тебя чайник закипел.

- Вижу, вижу. Возьми кружку, извини, что чай не весовой, а в пакетиках.

- Ничего, ничего. Наливай. Сахар есть?

- Держи ложку для сахара. Так вот, началось с того, что подъехали мы к берегу Мудуяхи среди ночи, а там – обрыв здоровенный. Начали искать спуск, а понизу, под крутым спуском – озеро затаилось, чуть в него не провалились. Съехали на речной лёд, а под ним пустота, вода ушла, лед проламывается. Попытались выехать на противоположный берег, а подняться не можем - круто: и близок локоть, да не укусишь. Пришлось по какой-то протоке мудуяхинской долго-долго ехать, выбирать место для выезда. Ох, накувыркались тогда. Больше нам нигде таких трудных мест не встречалось. В чём дело, Еля? Может, ты что-то подскажешь?

- Может, и подскажу… Не знаю, однако, поможет ли это тебе? Когда-то в старые времена на этой реке было великое сражение. Много сильных воинов полегло тогда. Так старики говорят. Мои сородичи на Мудуяхе не раз находили древние могилы и копья. Знаешь, что хорей – острая штука, похож на копьё, так вот если хорей воткнут острием в землю, то это значит – мир на земле, а если наоборот – готовься к войне. Духи убитых мечутся над землей, ищут дорогу в подземное царство Нга. Инуцяда – злой дух, лишающий человека разума и Иханзосяда – дух, уносящий разум в подземный мир, - носятся над полем древнего сражения, лишают разума тех, кто случайно попадает туда, путают им дороги…

- И как же уберечься от всего этого? Как пройти в целости и сохранности заклятое место?

Кажется, Еля не слышит меня, Продолжает свою речь, словно обращаясь к кому-то другому…

- Си ив Нга ню – семь сыновей властелина Нижнего мира управляют там, безобразная Малдэнга – без рта и заднего прохода – выползает из подземного царства, пугает живые души. Яростный, гневный Явол, дух-разрушитель, шевелит землю, проносится под ногами неглубоко, летит к подземным огненным морям, дикая Хабцяно Минрена визжит, лишает сил и здоровья. Все они там. Возле могил великих героев. А в сумерках маленькие сихиртя выезжают на огромных мамонтах и пасут их, и поют древние печальные песни над полем кровавой битвы…

- А хотите ещё одну историю расскажу. Гы-гы-гы! Есть у меня приятель, в Краснодаре живет. Гы-гы-гы…

Я очнулся от недавних воспоминаний в кабине вездехода ТМ. Наваждение, кажется, отпустило. Водитель ТМ – смугловолосый, курчавый здоровяк Санёк – знатный анекдотчик и болтун. За спинами у нас дремлют молодые пацаны – Сашка и Димка, которых все остальные постоянно путают, вроде и взрослые – лет по двадцать, но выглядят подростками. На Севере многие долго не стареют. И не взрослеют. Рыжий Димка необыкновенно ленив: у него все вешки вдоль дороги внаклон стоят, как пьяные. Рядом со мной сидит Виктор Борисов, представитель дорожного треста. Ему в руки первый раз попал навигатор джипиэс, и потому он всю дорогу отвлекает меня занудными вопросами о том, как работает эта штуковина. В соседнем вездеходе – «газушке» на базе гусеничного тягача ГАЗ-71 находится топограф отряда дорожников Николай Петрович Зайцев, умудренный опытом, седовласый тундровик в мохнатой собачьей шапке. А рядом с ним – вездеходчик Денис по кличке Молдаван – человек с морщинистым усталым лицом цвета солярки. Позади них, в металлическом, оббитом деревянными плашками тяжелом кузове, сидит неизвестный мне по имени мужик, однако, вместо колбасы у него в вещмешке вареная лосятина.

- Короче, заколол мужик свинью, отрезал половину, чтобы сыну привезти и поехал через Сочи. Сын жил южнее. На перекрестке останавливает его гаишник, осматривает машину, обнаруживает пол-свиньи и, естественно, не пропускает. Говорит, что нужны документы с санэпидемстанции. Вдруг мясо зараженное. Мужик ему объясняет, что свинья была его личная, и он её не на продажу везет, а сыну в подарок. Мент ни в какую не уступает. В общем, пришлось мужику отрезать самую мякину от туши и отдать гаишнику. Обидно – жуть! Весь в слезах и соплях наш крендель приезжает к сыну, рассказывает, так , мол, и так. Сынок его успокаивает, достает из мешка мясо, и тут оттуда выпадает милицейская крага! Мент её потерял, когда за мясом лез. А в краге – тридцать пять тысяч рублей! Короче, наказал, хапуга, сам себя. Хороша цена за пять кило свининки! Гы-гы-гы!... Опаньки, что это?

Мы Мудуяху ещё и в глаза не видели, ещё только едем к ней, а первые приключения уже не заставили себя ждать. Метель не унимается который день. А мороза нет. Снег рыхлый. Вот и не могут обе наши машины одолеть берег речки, которую в других условиях мы бы проехали, вообще не заметив. Вдобавок порывистый Денис, искавший более пологий выход, «разул» правую гусянку. Битых три часа проваландались. Но обули «газушку» и всё ж таки прошли.