Северные сказки. Книга 1

У жителей лесных областей больше всего рассказов про лешего. Степанида Максимовна видела в лесу лешего в виде женщины с бураком в руке (179 б); ее же леший потянул в лес, а когда Степаниду Максимовну воротил муж, леший ночью стучал по избушке и лаял собакой (179 в); Иван-охотник видел лешего в виде своего отца (198 а), в виде мужика со светлыми глазами (198 б), сзади Ивана бежал леший и хлопал в ладоши (198 в), леший пугал собак (198 г), тетка Ивана видела лешего в виде мужика с собакой (198 д), отец Ивана видел лешего в виде знакомого мужика Василья с парнем (198 е); Петр Коровин видел лешего в виде знакомого мужика Павла Непытаева (235 а); Ивана Чудинова в лесной избушке леший однажды ночью несколько раз за ноги с постели сдернул (235 б); Николая Кузьмина леший выжил из лесовой избушки шумом; Павел Коковин переругивался с лешим (235 д); девушку в Тамице леший водил шесть дней (291), а в Корельском острове девушек водил 12 дней (179 а); в первом случае их отмолили молебном, во втором — колдунья с Лексы отколдовала; парня Тихона леший унес к себе в дом, и его выручила жена лешего (293); старик в Тамице украл с девицами овцу, за это леший совсем увел его сына 19 лет, сын объявился в лесу уже женатый — через 15 лет (292); Савву Коротких леший водил по лесу (299); у Сынчикова леший сивую лошадь затащил ночью в ясли (303).

Вот встречи с чертями и водяными: жена Ивана-охотника с Корельского острова посулила черта своим девчонкам, и черт потащил их в лес, но отпустил, когда они сотворили молитву (198 ж); мужик из Нёноксы видел чертовку — сидит на мосту и прикококивает (266 а); Водяного видел С. П. Корельский, когда в полночь хотел перебрести речку (273). Рассказывают и про неизвестных духов: Устьцылём жил в работниках у Пустозера и пошел в баню, а из под полка вылез какой-то страшный старик и мылся с ним (29). Имеют дело жители Севера, конечно, и с мертвецами: Степанида Максимовна, прощаясь с мужем в гробу, призывала мужа ходить к ней, и мертвый муж стал ходить (180 а и б).

Как видно из приведенных рассказов в происшествиях этих нет ничего особенного, необычайного, и все происшествия и встречи с лешими, чертями, водяными, мертвецами случались или с самими рассказчиками, или с хорошо известными, или совсем близкими им людьми. Несколько уже другого рода рассказы про тех же чертей, леших, водяных, мертвецов, оборотней и разбойников, которые тоже выдаются за быль и даже называются в отличие от сказок «бывальщинами» (6), «бывальщинками», но в которых рассказчики уже обыкновенно не могут указать места, где событие происходило, и имена действующих лиц; кроме того, или не могут указать, когда событие происходило, или прямо указывают, что дело было давно, очень давно, «досюль» (120, 121 и др.), на «веках» (234) и т. д., поэтому рассказы эти, кроме бывалыцин, называются еще «досюлыцинами». В них, в отличие от происшествий местного характера, больше элементов чудесного, необыкновенного.

Вот содержание «бывалыцин» или «досюлыцин». Про чертей: когда-то в селе Меграх черт пришел к богатому мужику за бочкой золота, которую мужик накопил за свою жизнь. Мужик отдал золото. Черт опустил бочку на цепи в реку. Вскоре мужика нашли на берегу мертвого, обмотанного цепью, с пустой бочкой на шее (229); в Меграх же из одного озера некогда выходили пастись на остров 4 чертовы коровы: один мужик поймал двух и разбогател на молоке от них (231); мужик ловил рыбу на Амборских озерах и увидел на заязке черта: сидит черт, качается и жалуется на свою судьбу — мужик убил черта веслом (266).

Особенно много рассказов про леших. Мужик нанялся в работники к лешему, принимал участие в драке своего хозяина с чертями и пособил лешему молитвенником. Леший отпустил его домой на сивом мерине, а мерин оказался стариком из деревни (226); мужик выручил лешего, который утонул было в болоте с медведем и лосем; за это мужика леший угостил и подарил рукав своего кафтана, из которого мужик сшил себе кафтан да пять колпаков (227); старуха из Нёноксы на веках заблудилась в лесу, попала в дом к лешему и прожила у него в няньках три года (234); у лешего жонка с Руси была — родила, и леший притащил старуху-бабку принимать женина ребенка; бабка приняла, и леший заплатил бабке серебряными рублями (290); отставной солдат с Тельмозера съездил с лешим, в виде станового пристава Смирнова, в Петербург и присутствовал там на крещенском параде (301).