Северный лик Руси

В этой связи необходимо рассмотреть еще один памятник, обследованной экспедицией «Гиперборея» в 1998 году. «Он расположен совсем недалеко о г Сейдозера, на невысоком, но тем не менее скальном и прочном в своем основании пригорке. Пригорок этот, вероятно, представляет собой остатки древней горы как раз посередине Мотки — моренной перемычки между Сейдозером и Ловозером. Название этой горы неизвестно… На ее плато, полого спускающемся в сторону Ловозсра, полускрытое мхами, кустарником и корнями сосен, и находится это удивительное каменное сложение. Поистине «Сейд Кондиайна» удивителен: в точности таких сейдов не встречал никто из нас (да, похоже, и никто из прежних исследователей Кольского Севера). Возможно, у Сейдозера уцелел один из протосаамских сейдов. Во всяком случае, его пространственная организация несравненно сложнее и определеннее, чем у обычных сейдов — глыб на «ножках» либо антропоморфных (точнее, столпообразных) «идолов». Здесь же, на горизонтально лежащей, массивной и толстой глыбе-плите, в первом приближении воспроизводящей контуры четырехгранной усеченной пирамиды (со стороной основания около четырех-пяти метров), из плоских плит был сооружен квадратный в плане каменный домик без крыши. Причем его размеры — почти такие же. как у дольмена на юре под Кандалакшей и у квадратной валунной выкладки на горе Крестовой! Каменный домик «Сейда Кондиайна» сооружен посередине восточно! о края квадратной верхней площадки плиты-пирамиды… Предельно четкая и лаконичная структура сейда наверняка отражает столь же стройные мифологические мотивы. Два грога, с запада и с востока, не знаменуют ли собой символические врата, через которые Солнце уходит в Подземный мир и затем воскресает, озаряя утро нового дня или года? Тогда дольмен в воен очной части сейда — это своею рода храм солнечного воскрешения. А плита-пирамида, скорее всего, олицетворяет Мировую Гору. Храм на ее вершине может, наверное, быть истолкован и как аналог индуистской Оби гели Бессмертных (Амаравати) на вершине Меру. Естественно, следуя логике древних инициатических парадигм, можно предположить, что в структуре «Сейда Кондиайна» зашифрована схема посвящения в Солнечные мистерии: неофит символически отождествлял себя с умирающим и воскресающим Солнцем, переживая момент своего второго рождения. При этом вполне допустимо, что во время совершения таинства он физически ложился в грот под плитой. Западный грот очень тесен и неудобен, и, скорее всего, обряд совершался целиком в гроте восточном, хотя нельзя исключить, что погруженного в транс неофита неощутимо для него переносили из западного в восточный грог (О наличии или отсутствии подземного прохода между ними ничего не возможно сказать без детального обследования). Разумеется, нельзя сбрасывать со счетов и версию захоронения в восточном гроте (подобно тому, что было изучено карельскими археологами в Заонежье, в Пегреме, в похожей по конфигурации нише каменной глыбы). В этом случае, опять же согласно традиционной мистериальной парадигме, путь смерти и воскресения предназначался душе умершего»[23].

Эти памятники ученые относят ко времени, предшествовавшему заселению этих мест саамами. С легкой руки А. Л. Никитина за этим древним населением закрепилось название «протосаамы». Хотя сейчас абсолютно ясно, что никакой связи у этого населения с более поздними саамами не прослеживается. Эпоха этих «протосаамов» датируется по обнаруженному в этом per ионе каменному инвентарю и керамике. Это поздний неолит и развитый энеолит, вторая половина III — первая половина II тысячелетия до н. э., эпоха ямочно-гребенчатой и асбестовой керамики. Именно в этот период на территории современной Карелии почитались скальные формации, зооморфные и антропоморфные. без каких бы то ни было следов искусственного воздействия. Ямочно-гребенчатая керамика обнаруживает удивительное единообразие культуры гигантских регионов Северной Евразии, от Волго-Окского междуречья до Ледовитого океана. Удивительно, но этот факт нисколько не смущал научный мир, который видел в носителях этой культуры финно-угорские народы, которые в историческое время были разбросаны спорадически по данному региону, не показывая ни определенного языкового единства, ни единства материальной культуры и верований. Все, что сейчас называют финно-угорским историко-культурным единством, есть исключительно кабинетная реконструкция с очень и очень большими допущениями. Но самое важное, от чего уже трудно отмахнуться, — это то, что культуры круга ямочно-гребенчатой керамики в точности перекрывают регион с абсолютным преобладанием протоиндоевропейской топонимики.

Возвращаясь к погребальным сооружениям каменных ящиков, нельзя не вспомнить и срубные «домики мертвых», которые вполне могут относиться к тому же кругу религиозных воззрений генетически родственного населения Севера.