Северный модерн: образ, символ, знак

В сущности, знак еще более абстрактен, чем символ. Он лишь намекает на какое-то обширное понятие. Толкование же его может различаться не только у представителей разных народов, но и социальных групп населения. Знаки пробуждают у нас ассоциативную память. Они лучше запоминаются, чем образы или символы. Может быть, в этом и состоит очарование «латышского национального романтизма». Знаково-геометрический орнамент в Риге на заре ХХ столетия, к всеобщему удивлению, помог создать новый архитектурный стиль.

Об архитекторах из числа «прибалтийских немцев»

«Национальный романтизм» в Риге затронул творчество не только исконно латышских зодчих, но и архитекторов, относящихся к этнической группе так называемых «прибалтийских немцев». Многие из них также считали Латвию исторической родиной, поскольку фактом своего рождения были связаны с побережьем Балтийского моря. Национально-романтические умонастроения наиболее ярко проявились в работах В. Бокслафа, А. Шмелинга, Ф. Шеффеля и В. Ресслера.

Однако, сам по себе возникает вопрос, следует ли относить эти произведения к «северному модерну»?

Зодчие немецкой национальности, как и латыши, активно использовали вариации фактур и цвета штукатурки для создания живописных эффектов в отделке фасадов. Более того, германцы, еще раньше стали применять в наружной облицовке природный камень. Так, в частности, из гранитных валунов были сложены стены ранее упоминавшегося замка в Цесвайне, спроектированного архитектором Х. Гризебахом в 1896 году. Сплошную каменную облицовку, чуть позже, получил и фасад доходного дома на улице Яуниела (№25/29) в Риге, который разработал в своей мастерской зодчий Вильгельм Бокслаф.

С первого взгляда, заметны некоторые характерные черты и особенности зданий, построенных в Риге архитекторами-немцами. Они словно проникнуты «духом Европы», более импозантны и привлекательны, отличаются строгой графикой вертикальных линий и изящными формами внешнего убранства. Эти здания никак не ассоциируются с народным деревянным зодчеством или домами-амбарами Старой Риги, в их декоре редко распространены этнографические мотивы. Национальные латышские узоры, знаковые орнаменты Лиелвардского пояса не рассматривались архитекторами из плеяды «прибалтийских немцев» как источники творческого вдохновения.

Как правило, отделку фасадов в постройках А. Шмелинга, Ф. Шеффеля и ряда других зодчих германского происхождения исполняли строительные фирмы, предлагающие традиционный набор выразительных средств – стилизованные рельефные украшения, элементы изобразительного декора, скульптурные маски, широко распространенные в европейском модерне. Наибольшей известностью в Риге в начале ХХ столетия пользовались студии-мастерские Ф. Влассака и А. Фольца, контора «Лотце и Штолл». Они предлагали разработку самых разнообразных форм монументально-декоративного убранства для фасадов городских домов, но специфический декор в «национальном вкусе», скромный и непритязательный, не входил в сферу их интересов.

Церковь Троицы в Дубултах

Пожалуй, наибольшую близость к «северному модерну» демонстрируют проекты культовых сооружений, которые создал В. Бокслаф. Так, например, церковь Троицы в Дубултах105 отличается динамической объемно-пространственной композицией и своеобразной «мягкой» пластикой форм. Здание по своему образу, кажется, вызывает ассоциации с финской архитектурой. Но, вместе с тем, в завершении церковной башни присутствует декоративный мотив «фахверка» – некий отголосок немецкого конструктивного мышления.

В какой-то степени, показательна и история проектирования церкви Креста на нынешней улице Ропажу в Риге. Вначале, зодчие В. Бокслаф и Э. Фризендорф, задумали культовую постройку, симметричную в плане, в «неоготических» формах, перекликающихся с архитектурой Старой Риги. Но затем, они неоднократно изменяли свой проект. В окончательных чертежах, здание получило асимметричную объемно-пространственную композицию. Башня с пирамидальной кровлей была смещена от центра в сторону более протяженного крыла поперечного нефа.

Главным же новшеством в проекте стало то, что цоколь и обрамления широких оконных проемов зодчие снаружи предложили отделать плитами тесаного природного камня, следуя традициям архитектуры «финского национального романтизма».

Помимо Риги, несколько интересных зданий в формах близких «северному модерну» было построено в столице соседнего прибалтийского государства – Эстонии. Причем, заказчиками этих проектов выступили не представители национальной буржуазии, а состоятельные «прибалтийские немцы». Так, например, подчеркнуто выразительные черты присущи двум жилым домам на улице Пикка (№18 и 23/25) в Таллине. Оба они были построены в 1900-е годы, по заказу Р. Рейхманна, в историческом квартале эстонской столицы со средневековой архитектурой. Проекты зданий разработал талантливый местный зодчий Ж. Розенбаум, а декор для фасадов – скульптор Август Вольц.