Северный ветер (СИ)

  - Разумеется, я шучу, - тут она помолчала, опустив голову и улыбаясь. - Но шучу, наверно, всерьёз. Я и сама понять не могу. Да правда, какой из меня бог? У меня даже в тёплую погоду мёрзнут руки, я не могу ходить без перчаток. Да и холода в целом не переношу. Но мне хорошо, когда выпадает снег. Мне нравится северный ветер, например, мне кажется, что я на него похожа. И всегда такое единение с природой... я становлюсь как она, сливаюсь с ней, чувствую всё так... остро...

  Она остановилась и вздохнула, впуская в грудь ледяной воздух.

  - Короче, - она дёрнула плечами, - я бог холода, и сейчас мир принадлежит мне. И мне плевать, что это значит. Но зачем я тебе это рассказываю? Ты же просто животное. Или ты всё понимаешь? Скажи-ка, пёс, ты меня понимаешь?

  Я поймал её вопросительный взгляд, оскалился и потрусил вперёд.

  От ответа я, конечно, воздержался.

  Своими рассказами она меня озадачила, даже более того - я почувствовал смущение, которое, правда, быстро сменилось азартом. Эту девчонку совершенно точно нужно поставить на место. Нет, вы только поглядите. На северный ветер она похожа, ишь ты. Да я неповторим в своём великолепии! Богом холода она себя возомнила - ещё лучше. Я, конечно, юмор понимаю, но эта дурочка права: она не совсем шутит. "За этим скерцо определённо угадывается реквием", - как говорит мой господин. Уууу... узнаешь ты у меня, что такое быть богом. Узнаешь ты, как оно бывает, маленький впечатлительный зверёныш. Я тебе всё покажу. Покажу, да так, что ни забыть не сможешь, ни жить.

  Я оглянулся. Она растирала руки и грела их дыханием.

  Мёрзнет, бедняжка.

  "И поделом", - подумал я и свернул в подлесок.

   *

  Пока девчонка бродила в окрестностях, мне в подлеске встретился южный ветер. Я не стал принимать свой истинный облик. Я не особенно уважаю этого парня. Пусть довольствуется созерцанием пса. Тем более что пёс из меня получился преотличный.

  - Ну и чем ты опять занимаешься? - спросил южный.

  - Тем же, чем и обычно, - ответил я. - А ты, прости, что тут забыл?

  - Зашёл в гости. Разве я не могу проведать лучшего друга?

  - Ссссссс!

  - Что?

  - Так говорят змеи, южный, - пояснил я. - Ты не узнал родного языка?

  Он попытался перехватить у меня контроль над направлением ветра.

  - Не язви, - бросил он, потерпев неудачу. - Лучше скажи, что это за человеческая девчонка, которая тебя тискала. Твоя новая жертва?

  Я фыркнул.

  - Почему сразу жертва? Я всего лишь играю.

  - Твои игры не кончаются ничем хорошим, северный. Те, с кем ты играешь, становятся твоими жертвами априори.

  - А тебе это известно получше многих, верно?

  - Сука.

  - Я кобель.

  - Не думаю.

  - Ходишь по краю, южный. Я ведь могу и доказать.

  Его глаза янтарно полыхнули. Он сделал шаг ко мне, подняв руку, но благоразумно остановился. Мои губы раздвинулись, обнажая клыки. Какое-то время мы стояли друг против друга, сражаясь за право назвать эту территорию своей. Победил, естественно, я.

  - Тварь блохастая, - плюнул южный.

  - Шёл бы ты отсюда, малыш, - посоветовал я. - Или хочешь побыть моей жертвой?

  - Не обольщайся.

  - Зану-уда.

  - Нет, я не зануда, просто в отличие от некоторых служу жизни, а не смерти.

  - Угу, и душа у тебя, конечно, нежная и поэтическая?

  - Возвышенная и чувственная в отличие от твоей, дикарь!

  - О да, бесспорно.

  - Ты смеёшься надо мной?

  - Конечно.

  - Тогда я вызываю тебя на дуэль!

  Я зевнул, ещё раз показав клыки, и отвернулся. Южный ветер попытался ударить меня горячей воздушной плетью, но я отбил его атаку, извернувшись и перегрызя плеть зубами. Он бросил в меня волну тёплого ветра, но я легко охладил её. После этого он успокоился, видимо, моя контратака остудила пыл его высокой души. Помявшись немного рядом, он ушёл в своём направлении. Территория, которую просил удерживать господин, осталась за мной. Прекрасно. Ай да я.

  Развлекаемся дальше.

   *

  Пока я шатался по рощам, выполняя свои обязанности, я краем глаза следил за передвижением жертвы. Девчонка успела выйти к деревне. Закончив осмотр, я длинными летящими скачками поспешил к ней через всё поле. Я с размаху наскочил на неё со спины и опрокинул на землю. Она вскрикнула и, кажется, чуть не прикусила язык. От боли и пережитого страха она захныкала, как ребёнок, хотя явно была старше шестнадцати.

  Я снова прикинулся восторженным дурачком и стал лизать ей щёки.

  - Сумасшедшая псина, - сердито сказала она, отталкивая меня. - Отстань!

  Я нежно, но ощутимо куснул её запястье.

  - Да уйди ты!

  Я протиснулся головой под её подбородок и замер, показывая, что не отстану, пока меня не поглядят. Она не выдержала и засмеялась сквозь выступившие слёзы.

  - Какой же ты добряк, - прошептала она, прижимая меня к себе. - Ты будешь моей собакой, если не уйдёшь. Я так и назову тебя: Добряк. Согласен?

  Х-ха...

  Как скажешь, о божество, о лорд мой светлейший, январь очей моих и снегопад моей души. Для тебя я буду кем угодно, хоть Добряком, хоть Пушком, хоть Шариком.

  Дай только довести тебя до конца...

  Так мы и сидели, обнимаясь, и она смотрела на небо. Шапка съехала ей набок, она не поправляла её. На севере зависли тучи, тяжёлые, набухшие, явно сулящие вьюгу.