Северус

— Меня сейчас раздирают очень противоречивые чувства: я с ума схожу из-за беспокойства за тебя, учитывая все это, — он неопределенным жестом указал в сторону двери, — а также твой отказ рассказать нам, где ты пропадал, чуть не доведя до сердечного приступа свою мать, да и меня. Но с другой стороны, у меня просто руки чешутся выдрать тебя так, чтобы ты сидеть не мог целую неделю, — Тобиас продолжал доставать из брюк ремень.

Ворон покосился на поджавшую губы мать, которая, похоже, была впервые солидарна с мужем в вопросе воспитания сына. Поняв, что с этой стороны поддержки ждать не приходится, Ворон развернулся и бросился по лестнице в свою комнату. Она закрывалась изнутри, и валет надеялся, что отец не будет выламывать дверь в попытке наказать сына.

Глава 13

Рыжеволосая девочка стояла возле старых качелей и мрачно смотрела на тупик Прядильщиков, который темнел там, за мостом, пересекающим грязную, дурно пахнущую речку. Близость фабрики делала ее абсолютно непригодной для купания. А сейчас, покрытая тонким ненадежным льдом, река вызывала еще большее отвращение, чем летом.

Это Рождество было первым, не принесшим девочке никакой радости. Она качнула качели. Несколько лет назад она именно здесь впервые увидела темноволосого, очень серьезного мальчика в нелепой одежде. Он важно говорил про то, что будет учиться в Хогвартсе, а она тогда даже не знала, что это такое. Ей, по правде говоря, было наплевать. И на мальчика ей по большому счету тоже было наплевать. Но он ходил за ней как привязанный, и совсем маленькой девчушке льстило, что у нее появился свой собственный рыцарь, готовый для нее на все. Она поняла это в тот день, когда уговорила Северуса использовать вместо качелей длинную веревку, привязанную к ненадежной ветке старой ивы, росшей над рекой.

Он тогда упал, когда ветка надломилась, повредил руку, и его даже в итоге выпороли, но он так и не признался, кто был инициатором той безумной идеи, в результате которой они могли запросто утонуть. Северус настаивал на том, что был один.

Вот тогда Лили и поняла, что может положиться на него. Что может делать с ним все, что захочет. Это все еще не делало его привлекательнее в ее глазах, но вселяло чувство превосходства, уверенности в себе.

А потом все кончилось. Лили могла с точностью до минуты сказать, когда все кончилось. Это случилось в поезде: Северус внезапно замер, перепугав ее, а когда очнулся, то перестал обращать на нее внимание. А может, это случилось чуть позже, когда в купе ворвались Поттер с Блэком. Лили тогда впервые увидела, что Северус может дать кому-то отпор, и впервые почувствовала, что ей это его качество нравится. Вот только поздно она почувствовала, что Северус ей все-таки нравится, потому что, похоже, именно в ту самую минуту она разонравилась ему. Лили прочла это в его темных глазах, которые никогда еще не смотрели на нее так неприязненно.

С совершенно недетским чутьем, которое больше подходило уже взрослой женщине, а не одиннадцатилетней девочке, Лили осознала, что перестала быть для Северуса центром Вселенной.

Это было обидно. Так обидно, что девочка проплакала всю свою первую ночь в Хогвартсе, а утром, умывшись и посмотрев на себя в зеркало, она решила, что без борьбы не сдастся.

Первое, чего она добилась — застолбила себе место рядом со своим так изменившимся рыцарем на всех парных занятиях. Она была еще ребенком и не знала, что нужно делать, чтобы вернуть себе его расположение, поэтому действовала интуитивно.

Зачем Лили все это было вообще нужно, она не могла ответить даже самой себе. В первую очередь, конечно, в ней говорило уязвленное самолюбие. В тот момент, когда она отошла от него следующим утром и направилась к своему столу, в хорошенькой головке созрел старый как мир план мести: снова влюбить его в себя, а потом отвергнуть его дружбу, желательно при большом скоплении народа.

Но все пошло наперекосяк. Бывший друг ни в какую влюбляться не хотел. Все в ней, что раньше вызывало у него просто щенячий восторг, теперь его раздражало. Это было хорошо заметно по его холодности, по его равнодушию. Казалось, что Северусу все равно — жива еще та, кого он совсем недавно называл лучшим другом, или ее уже похоронили.

А потом в школе начали твориться какие-то нездоровые вещи. Старшекурсники все время шушукались по углам, а растерянные первокурсники не знали, как на все это реагировать.

Один бывший друг с любопытством поглядывал на происходящее с какой-то странной полуулыбкой. У Лили даже мелькнула мысль, что все события непонятным образом вертятся вокруг него. Как будто с Северусом в упорядоченный и стабильный магический мир ворвался Хаос.

Да еще и эта его изменившаяся внешность. Он всего-то остриг волосы, но больше не выглядел слишком серьезным и одновременно безумно неуверенным в себе мальчиком. Что-то в нем изменилось в том купе, он как будто враз стал на десяток лет старше, а по прошествии нескольких месяцев Лили внезапно поняла, что ее саму никакая сила не способна оттащить от бывшего друга.