Северус

Нарцисса в первый же день продемонстрировала, что она Блэк, выплеснув заваривавшийся в кружке чай в лицо Крэббу, который позволил себе сказать что-то нелицеприятное про Лонгботтома и ее замужество. И с милой улыбкой сообщила, что в следующий раз это будет не кипяток, а кислота — и это если у нее будет хорошее настроение. В противном случае новоявленная миссис Лонгботтом обещала умыть шутников ядом из коллекции Блэков, обладающим кожно-нарывным действием. Происходило все это в Большом зале во время обеда, и говорила Нарцисса громко. Ее наказали неделей отработок у Филча и сняли пятьдесят баллов со Слизерина, но эмоциональную речь миссис Лонгботтом услышали все.

Ученики быстро прониклись, молча посочувствовали Крэббу, походя вспомнив сестру Нарциссы, и, придя к выводу, что в семье Блэков просто не могла родиться добрая и ласковая домохозяйка, оставили Нарциссу в покое.

Гриффиндорцы вспомнили, что их Сириус также является представителем этой беспокойной семейки, и начали сторониться его — просто так, на всякий случай. Даже закадычный друг Сириуса Джеймс Поттер стал поглядывать на Блэка с опаской.

Но вот Алиса просто физически не могла причинить вред другому человеку. Точнее, не могла совершить что-нибудь настолько ужасное, что могло бы заткнуть злопыхателей.

Ворону было ее безумно жалко, но в то же время он не мог не восхищаться этой девушкой: ее выдержкой, ее твердостью, тем, что, несмотря ни на что, она продолжала глядеть на мужа с неизменной нежностью.

Сделать в этой ситуации валет ничего не мог, да она и не приняла бы помощь.

Через неделю, глядя на бледное лицо сидящей за гриффиндорским столом Алисы, Ворон покачал головой. Он уже направлялся к выходу. Лили шла рядом с ним. Проследив за взглядом друга, она поджала губы и сказала, явно кому-то подражая:

— Зачем она так поступила? Все думали, что у нее роман с Фрэнком. Они же были прекрасной парой…

— С чего ты взяла? — рассеянно перебил ее Ворон.

— Прости. С чего я взяла что? — Лили нахмурилась.

— С чего ты взяла, что они были прекрасной парой?

— Ну… Фрэнк же тоже гриффиндорец. К тому же его семья никогда не поддерживала Темных магов, да и…

— Что?! — Ворон остановился и уставился на Лили. — Они были прекрасной парой, потому что учились на одном факультете? Ты в своем уме? Им повезло, они очень удачно полюбили: дети из старинных обеспеченных семей, никакого мезальянса здесь быть не может, так почему вы все нападаете на Алису?

— Но ведь это же Малфой, — растерянно пискнула Лили.

— Ну и что? Она его любит. Да и он к ней неравнодушен. Неужели ты так действительно думаешь? Плевать на отношения и чувства, лишь бы все выглядело правильно с точки зрения окружающих? А как оно правильно? Что ты молчишь? Думаешь, что правильно создавать семьи по факультетскому принципу? Если ты слизеринец — то ты заклеймен? Осуждение со всех сторон обеспечено только из-за цвета галстука в школе?

— Что ты такое говоришь? — Лили не мигая смотрела на Ворона, а тот уже не сдерживал себя. Преподаватели к тому времени ушли, а вокруг парочки начала собираться толпа поужинавших студентов.

— А ты что же — не понимаешь? — прищурился Ворон. — Хотя нет, понимаешь. Значит, ты действительно именно так и думаешь. Слизеринец — исчадие бездны, и ни в коем случае нельзя запятнать себя общением с ним. Получается, ты пачкаешься, стоя сейчас здесь рядом со мной? В таком случае не нужно приносить на этот алтарь такие жертвы, я все равно этого не оценю, — валет криво усмехнулся и повернулся к двери, намереваясь продолжить прерванный путь.

— Постой, я не понимаю, — Лили видела, что он не просто уходит, а уходит от нее и, схватив Ворона за рукав мантии, попыталась удержать.