Северус. Глубочайшее исследование фигуры наизагадочнейшего зельевара Хогвартса

Гарри, Рон и Гермиона только что сбежали от Пожирателей смерти, которые напали на них в магловском кафе. Они укрылись на площади Гриммо и сразу же поняли, что дом обыскивали. Подставка для зонтов в виде ноги тролля была опрокинута. (ГП/ДС) Двери в комнаты нараспашку, вещи разбросаны. Осматривая дом, Гарри впервые зашел в спальню Сириуса: оказывается, она доверху была набита артефактами из его бунтарских подростковых лет, и очевидно, что все эти вещи напомнили Снейпу, как сильно он ненавидел Сириуса: гриффиндорские флаги, постеры с магловскими девушками в купальниках, общее фото Мародеров. (ГП/ДС)

Когда мы уже знаем, что в дом проник именно Снейп, эти строчки становятся еще смешнее: «Очевидно, спальню Сириуса тоже обыскали, но, видимо, все, что здесь было, сочли бесполезным». (ГП/ДС) Даже в обезличенной форме это предложение передает отвращение Снейпа к комнате и ее покойному хозяину.

Когда мы возвращаемся к этим строкам после того, как прочитали про воспоминания Снейпа, то начинаем видеть искусно скрытые посылы, заметные только с определенного ракурса. Мы, читатели, сами возвращаемся назад во времени, когда перечитываем предложение и вспоминаем, как читали его в первый раз. Рассказчик рисует обстановку с точки зрения Гарри, который осматривает комнату и видит, что кто-то здесь уже побывал, он представляет, как бы этот человек мог действовать и к чему пришел в своем поиске, он еще раз оценивает внешний вид комнаты, но уже с позиции неизвестного грабителя. Этот человек явно был невысокого мнения о Сириусе. Снейпа в этой сцене нет вообще, и тем не менее мы легко можем представить его в своем воображении.

«Все, что здесь было, сочли бесполезным». Читатель, который перечитывает этот эпизод после того, как ознакомился с главой «История Принца», воспринимает его с пяти позиций одновременно: Снейпа в тот момент, когда он обыскивал дом, Гарри в тот момент, когда он увидел беспорядок, Гарри, который вновь видит эту сцену в воспоминании, читателя, который в первый раз читает эти строчки, и читателя, который перечитывает их, уже зная, что было в воспоминаниях Снейпа.

В первый раз Гарри видит, что потенциальный вор счел спальню Сириуса практически бесполезной, но личность этого человека ему неизвестна. Во второй раз читатель испытывает ехидную радость от того, что ему известно то, чего не знает Гарри; мы можем представить себе, как Снейп окидывает комнату брезгливым взглядом. Гарри в воспоминании заново проживает этот момент и может сделать определенные выводы. Каждый раз вид этой удручающей комнаты напоминает нам о том, как бессмысленно прошла жизнь Сириуса. Это все равно что с помощью маховика времени возвращаться в один и тот же момент, только все происходит у нас в голове, за один миг. Наш мозг работает очень напряженно, когда нам показывают знакомую историю с точки зрения другого ее участника.

Снейп отобрал эти воспоминания специально для Гарри. Здесь Гарри видит вторую часть письма и фотографии – Снейп задавался целью напомнить Гарри о моменте, когда он впервые увидел письма и фотографии.

Прежде чем он нашел скомканное письмо, начинавшееся с «Дорогой Бродяга», Гарри подобрал с пола и другие клочки бумаги. В письме же говорится о самых обыденных, но таких проникновенных вещах. Гарри узнал, что впервые сел на метлу задолго до поступления в Хогвартс и что самую первую метлу еще в раннем детстве ему подарил Сириус. Неудивительно, что потом именно Сириус отправит ему Молнию. Он узнал, что у них была кошка, что Петунья прислала ужасную вазу, что Джеймс гордится тем, как его сын летает на метле… Ничего удивительного, но в детстве Гарри за такую жизнь бы отдал все, что угодно.

Нет ничего удивительного в том, что письмо было для Гарри «невиданным сокровищем»: «Он стоял неподвижно, держа чудесную бумажку в онемевших пальцах, в то время как у него внутри в равной степени разливались по венам радость и печаль». (ГП/ДС) Эта магия крови, этот бурный поток болезненной материнской и сыновней любви переполняет Гарри, меняет его, купает в магии любви, чтобы преумножить ее, чтобы помочь в будущем растить своих детей, чтобы ускорить исцеление, чтобы развить эмпатию. Именно этого Гарри так жаждал, первые 15 месяцев жизни он купался в такой любви, а затем лишился на долгие годы, до тех пор, пока не приехал в Хогвартс. Этого жаждал в детстве Снейп, когда с жадностью смотрел на Лили, которую растили с такой любовью и заботой. Этого Волан-де-Морт жаждал так сильно и даже не осознавал, пока не увидел, как Лили печется о своем ребенке, а затем эта жажда отправила его в небытие, где он не мог вернуть тело до тех пор, пока не выследил этого выросшего ребенка и не украл кровь Гарри с любовью Лили в ней.

Гарри упорно искал вторую часть письма, однако нашел только половинку фотографии.