Северус

— У меня такое ощущение, что оно какое-то не такое… что оно незавершенное, что ли, — он повертел рукой, пытаясь объяснить, что же его не устраивало.

Люпин чихнул и отодвинулся.

— У него очень резкий запах, — пожаловался он, вытаскивая из кармана платок и вытирая нос. — Как будто носки несвежие варили.

— Носки, — повторил Ворон, затем хлопнул себя по лбу и подтащил упирающегося Люпина к столу, на котором были выставлены ингредиенты. — Что имеет такой запах?

Оборотень недовольно фыркнул, но начал принюхиваться. Затем уверенно показал на банку с рогатыми слизнями.

— Вот, это они так воняют. Странно, а на уроке я этого не замечал.

— Во-первых, на уроке полно других, не менее резких запахов, которые могли и перебить этот. А во-вторых, на прошлом занятии ты так старательно пытался не принюхиваться, что не удивлюсь, если вообще не дышал. Почему они перебивают запах других компонентов в уже готовом зелье?

— Понятия не имею. Может, потому что их много?

— Много, — Ворон задумался. — Точно! Их много! В рецепте сказано, что необходимо положить шесть рогатых слизней, а если уменьшить количество? Так, нечего прохлаждаться, давай, помогай. Думаю, что класть меньше трех — нет смысла… тогда так: бери котел и вари зелье, только вместо шести положи пять. Я возьму четыре…

— Северус, — Ворон резко обернулся. В дверях стояла Лили с самым несчастным выражением лица, которое он только видел. — Чем ты занимаешься? Можно, я помогу?

— Это будет кстати, — Ворон кивнул на пустой котел. — Бери и начинай готовить зелье против фурункулов, только вместо шести рогатых слизней положи три.

— Привет, Ремус, — Лили подбежала к мальчишкам. — Это эксперимент? Здорово.

— А он любит командовать, — хмыкнул оборотень, приступая к работе.

— Да, я заметила, — хихикнула Лили, разжигая горелку под своим котлом.

Когда работа была закончена, Ворон сравнил все четыре образца зелья. Ему показалось, что самый удачный вариант получился именно в его образце. Люпин подтвердил, что, хоть запах и присутствует, но уже не вызывает отвращения и рвотных позывов. Зелье же, которое готовила Лили, вообще почти не пахло, и поэтому его эффективность вызывала сомнение.

— Нужно как-то проверить, — неуверенно предложил Ворон.

— Может быть, попросить медведьму? — задумалась Лили. — Она совсем молодая, вдруг согласится?

— Попробуем, — кивнул Ворон и разлил образцы по флаконам, прикрепив к каждому ярлык.

— Теперь мы можем поговорить? — Люпин собрал грязные котлы и направился к мойке.

— Теперь можем, — Ворон тщательно протирал столы, в то время как Ремус и Лили принялись за чистку инструментов. — Что ты вычитал?

— О чем вы? — поинтересовалась девочка, старательно отскребая зелье со стенок котла.

— Люпин прочитал интересную книгу, и ему не терпится ее с кем-нибудь обсудить, — ответил Ворон, поймав неуверенный взгляд оборотня. Ремус кивнул и с облегчением прикрыл глаза.

— И что это за книга?

— Она про оборотней. Знаете, оборотни ведь когда-то сумели создать подобие государства. Они даже почти мир завоевали, — Люпин на секунду прервал чистку котла, затем продолжил: — Оборотни в то время называли себя берсерками. Они могли контролировать свое состояние, чаще всего выпуская зверя на поле боя. Представляете, вождя оборотней звали Аттила.

— Ничего себе, — Лили удивленно посмотрела на Люпина. — Аттила был оборотнем?

— Нет, он был берсерком. В этом все дело. Те, кто не мог сдерживать своего зверя и зависел от луны, назывались оборотнями, вервольфами и другими неприятными названиями. Они были практически все уничтожены, причем самими берсерками. Остатки спаслись, пересекая пролив и оседая на Британских островах. А кто мог перекидываться по своей воле, образуя полный гармоничный симбиоз со своим зверем — те и были берсерками.

— Оборотень может стать берсерком? — Ворон внимательно посмотрел на Ремуса.

— Да. Только это очень сложно. Какие-то сложнейшие медитативные техники. Тренировки с оружием. Много чего. Но самое главное — захотеть.

— Интересно, а какой-нибудь оборотень захочет? — Ворон вернулся к чистке стола.

— Да. Думаю, да, — сжав губы, ответил Ремус.

— Но тогда почему оборотни не учатся всему этому? — Лили удивленно переводила взгляд с Ворона на Люпина и обратно.

— Потому что не хотят. Все просто, нужно переступить определенный порог в понимании того, кем ты являешься, и тогда можно будет договориться со своим зверем. Но это трудно, — ответил за Люпина Ворон. — Куда проще ныть и стенать про свою несчастную судьбу, обвиняя в ней всех подряд.

— А почему империя Аттилы распалась? — вернулась к интересной теме Лили.

— Я не дочитал, — Люпин укоризненно посмотрел на валета.