Сезон

К вечеру мы подъехали к ржавой железной арке, возвышавшейся над дорогой. Фанерный транспарант над ней гласил «Граница на замке». Сам замок и ворота от него отсутствовали. Дорога здесь заканчивалась, а в глубине заросшей мхом и молодыми сосенками площадки виднелись развалины, каких – то построек. Загнав машины между ними, мы вышли и осмотрелись. Площадка была когда – то плацем. Остатки белой разметки на вздыбленных корках асфальта, подтверждали это. По периметру плаца стояли развалины двухэтажных кирпичных казарм, взиравшими пустыми глазницами окон на то, что осталось от погранзаставы. Вокруг валялись бетонные столбы с намотанными на них кусками колючей проволоки. Ее обрывки болтались на деревянных опорах ограды вокруг казарм. Под ногами хрустели куски шифера и фанеры, бывшей когда – то мебелью. Айно, удивленно озираясь, достал из кармана цифровой фотоаппарат и начал снимать весь этот пейзаж.

– Что, думаешь, у Российской армии нет больше пограничников, и можно еще разок напасть попробовать? – недовольно спросил его Игорь.

Айно спокойно посмотрел на него поверх очков и ответил:

– Нет, я тумаю, что Российская армия очень богатая, если мошет посфолить себе, бросать заставы ф мирное время.

Мы с Витьком рассмеялись. А он оказывается, не так прост, этот толстяк.

– Ты кстати свой фотоаппарат убери, – сказал Витек, – а то приедут погранцы на самом деле, и загребут нас с тобой за нахождение в пограничной зоне без пропуска, а тебе вообще шпионаж пришьют. Новая застава – то отсюда километрах в пяти, а они дороги на машинах патрулируют.

– Что – же нас никто не остановил, когда мы сюда ехали? – удивился я.

– Повезло, – пожал плечами Витек, – теперь главное не шуметь.

Ночевать решили в единственном относительно уцелевшем кирпичном здании с крышей в виде бетонного перекрытия. Это был то ли небольшой склад, то ли каптерка с узкими, как бойницы окнами под потолком и широким дверным проемом без дверей.

Из машины принесли сумку с едой, газовую горелку и канистру с водой. Устроились на деревянных поддонах, которые тут – же лежали штабелем. Пока остальные стелили спальные мешки на поддоны, я накрыл машины маскировочной сетью, и, достав свою «сайгу», зарядил ее.

Айно неодобрительно покосился на меня, но ничего не сказал.

– А ты думал, – ухмыльнулся я, глядя на него, – придет медведь, или волк, а мы ему, здравствуйте. И это еще не все.

Я собрал, валявшиеся вокруг обрывки спирали колючей проволоки и завалил ими изнутри вход в наше убежище.

– Ну, вот теперь, все.

Карельская белая ночь подкралась незаметно. Просто ушло солнце, стало холодно, и белесый туман заволок все вокруг. Мы сидели на поддонах вокруг горелки, на которой в котле варилась картошка. Впервые за два дня мы будем, есть горячую пищу.

– Ну что, Айно, как оно жить у вас в Финляндии? – спросил Игорь.

По его тону чувствовалось, что он ищет повод, чтобы поругаться с финном.

Айно это видимо понял, поэтому ответил дипломатично:

– Мне нравится.

Он отвернулся от Игоря, и стал выкладывать в котел тушенку из банки.

Но Игорь не отставал.

– Если тебе там нравится, чего – же ты сюда приперся?!

– Тебя какая муха укусила?! – не выдержал я и дернул Игоря за плечо.

Он отбросил мою руку и прошипел:

– Пошел ты! Цацкаемся с этим козлом финским, а они все здесь потихоньку захватывают! Деньги на строительство школ выделяют, да кресты своим солдатам ставят. Целыми автобусами сюда эти старые недобитки с внуками под видом туристов приезжают. Видел я их вчера. Морды у всех рыжие, откормленные. А старикашки у них, все в орденах да при галстуках. А на наших ветеранов посмотрите! Живут в нищете! Еле – еле концы с концами сводят.

– Слушай, ты, борец за идею! – вполголоса зарычал Витек на Игоря, – ты что, думаешь, я не понял, куда ты клонишь?! Как узнал, что тебе мало монет обломится так начал Айно гнобить! Развел тут теории про плохих финнов! Хочешь все себе заграбастать, или как положено по закону?! Так давай, иди, сдавай все золото государству! Оно, твое любимое государство так клад оценит, что получишь ты вот это!

Витек, вращая глазами, сунул Игорю под нос кукиш, сложенный из трех закопченных пальцев.

Они вскочили, и некоторое время стояли друг напротив друга с перекошенными лицами. Айно удивленно вскинув брови, смотрел на них снизу, сидя на поддоне с банкой тушенки в руке. В наступившей тишине отчетливо слышалось, как снаружи свистит ветер, и тихонько звякают обрывки колючей проволоки на столбах.

– Чего вы разорались как резанные? – прервал я перебранку, – хотите, чтобы и, правда, сюда пограничники приехали?!

Оба молча, опустились на доски, и не глядя друг на друга, принялись за еду.

– Скажи мне, Игорь, – начал я, – знал – ли ты заранее, что нам полагается двадцать процентов от стоимости клада?

Игорь бросил на меня короткий нервный взгляд и промолчал.

– Значит, знал, – продолжал я, – так чего же ты теперь хочешь уговор нарушить?!

Пошалуйста, не надо ругаться! – испуганно произнес Айно.