Сезон колдуна

Приземление и вправду было мягким. По крайней мере, безболезненным. Один ноль в пользу дриады. Я перекатился на бок, подхватив посох, и замер, прислушиваясь и вглядываясь в темноту. В прошлый раз меня застали врасплох, но сегодня я был готов поколотить любого монстра, осмелившегося встать у меня на пути. Однако следов оберона нигде не было. Он либо не дождался меня, либо затаился. Хотя я, как ни старался, не смог представить такую тушу затаившейся. Скорее всего, это будет похоже на плакат «меня здесь нет». Выбравшись из листьев я крадучись обошёл здание, убедился, что оберона там нет, и побрёл дальше по улице. Через пару кварталов я поймал машину и отправился домой.

Во время поездки меня не оставляло ощущение, что я что-то упустил. Один момент, один, но очень важный. Снова и снова я перебирал все известные мне факты, но каждый раз приходил к тем же результатам:

Бармен, Нотариус и Старик, связанные какой-то общей тайной, срочно отбывают из Москвы и переезжают в Ташкент. Здесь они обустраиваются и живут как ни в чём ни бывало, пока однажды Бармен не узнаёт о грозящей им опасности. Смертельной опасности, раз он даже успел написать завещание. Попутно он рассказывает об угрозе Нотариусу — тот прибегает к конспирации. Скорее всего, он собирался отсидеться какое-то время, пока всё уляжется, а потом покинуть город. Те, кого боялся Бармен, нашли его раньше. Со Стариком сложнее: он, кажется, ничего не предпринимал. Возможно ли, что ему не рассказали? Нет. Судя по количеству изготовленных магических артефактов, Старик вряд ли был не человеком, потому-то и думал, что постоит за себя. Но ошибся. Это наводило меня на некоторые соображения, например, что мы имеем дело с колдуном. О том же свидетельствовала фраза Маларьи из разговора с неизвестным, когда демон обругал его, упомянув человеческое происхождение. А человек может обладать способностями к магии только в одном случае — если он колдун, обученный чернокнижник, занимающий едва ли не самое низкое положение среди магических существ. Вот почему Старик его не боялся, колдуну никогда не сравниться с магом. Последний не учёл только одного — никто не собирался убивать его проклятиями, деревенскими заклинаниями или какой-либо другой дребеденью. Старика просто застрелили. Так же, как Бармена.

И вот с Барменом возникала загвоздка: я не мог представить себе зло, на которое мои сигилы никак не смогли подействовать до того, как их стёрли. У этого человека должна была быть очень чёткая установка или даже состояние вроде амока: «идти — убивать». Спрашивается: как тогда ему удалось провернуть всё настолько «аккуратно»?

С такими мыслями я зашёл домой, поставил посох в прихожей, а сам развалился на диване. После нескольких минут тишины я громко сказал:

— Знаешь, Кари, у меня сегодня удивительно повысился болевой порог. Ты ничего не хочешь мне рассказать по этому поводу?

Дриада выглянула из стенки шкафа и махнула рукой.

— Можешь не благодарить.

Я приподнял бровь.

— Что? Ты ждал, что я буду отнекиваться? — она пожала плечами. — Тебе была нужна серьёзная помощь, а не всякие там, — дриада презрительно фыркнула, — лекарства. Вроде тех, которые принесла эта белобрысая девчонка. Да ты и сам не гнушаешься варить зелья. Я нашла какие-то вчерашние остатки. Рассказать, что было бы, если б ты его принял?

Я вздрогнул от одного упоминания о своём вчерашнем вареве.

— Не надо. Сам уже знаю.

По задумке, зелье должно было позволить мне видеть призраков, сделав меня самого невидимым для них. В результате я получил головокружение и рвоту в первые минуты после приёма, временное, но резкое снижение остроты зрения с нарушениями работы вестибулярного аппарата.

— Просто, в следующий раз, перед тем, как поить меня чем-то, потрудись предупредить. А теперь вопрос, — я показал Карии зарисованный контур амулета, — тебе это знакомо?

Дриада вдруг выпрямилась и шагнула назад. Она явно испугалась, увидев рисунок.

— Нет.

— Кари! — грозно сказал я. — Тебе это знакомо, так?

Кария только отрицательно мотала головой.

— Как хочешь, — я встал с дивана и прошёлся по комнате. — Значит, пойдём сложным путём. Начнём с моих соображений относительно тебя. С того, что ты приходишь ко мне и заявляешь о своей болезни, просишь вылечить, стараешься заслужить доверие. Признаюсь, на какое-то время я даже поверил тебе, но… если подумать, по сути ты — дух. А значит, не можешь быть больна в человеческом понимании этого слова. У твоей болезни иная природа, и ты ждала, когда я скажу это. Тебе был нужен тот, кто действительно сможет помочь. Не догадайся я о проклятии, ты, конечно, сбежала бы искать другого мага, посообразительнее.

— Нет, — твёрдо ответила Кария. — Я не собиралась сбегать.

— И почему же?

— Потому что я совершенно точно знаю, кто ты.

Она довольно улыбнулась. Я напрягся.

— Ты не кто иной, как След Нарады. Скиталец между мирами, хранитель равновесия и справедливости…