Сезон крови

Район с древней историей, где находились те самые унылые улицы, о которых писал Мелвилл. В нескольких кварталах отсюда располагался прославленный (или бесславный) китобойный музей, куда после реставрации переехали изысканные торговые заведения и рестораны. Несколько лет назад город замостил улицы вокруг него булыжником, как в прежние времена, пытаясь придать местности некоторый дух исторической достоверности. Но даже теперь, в наступавших сумерках, менее ухоженные улицы источали ту же угрозу, что больше века назад ощутил Мелвилл.

У тротуара стояло несколько престарелых автомобилей, в том числе побитый жизнью «шеви» прямо перед входом в бар.

Рик замедлил ход, а Дональд с заднего сиденья спросил:

– Я уже объяснял, какая это дурная затея?

– Да, раз двадцать.

– Только коп может войти туда и начать задавать вопросы, – сказал Рик.

Я указал на свободное место чуть дальше по улице:

– Паркуйся.

Рик пробормотал что-то неодобрительное, но остановил машину. Передвинув ручку передач в положение «парковка», он объявил:

– Ладно, но я пойду с тобой.

– Расслабься, я только зайду и осмотрюсь немного. – Я знал, что Рик пытается помочь, и понимал, что мне безопаснее идти вместе с ним, но, кроме того, осознавал, что вне знакомой обстановки клуба его несдержанность с большой вероятностью возьмет над ним верх. – Дай мне время понять, что да как.

Он какое-то время смотрел на меня, играя желваками, и наконец объявил:

– Пять минут. Потом я иду за тобой. Донни, отправляйся с ним.

Дональд вздохнул и сунул в рот сигарету.

– Я так рад, что ты мне разрешил!

– Эй, – окрикнул Рик, – не смей курить в машине.

Не обращая на него внимания, Дональд с раздраженным кряхтением выполз наружу.

Мне тоже вовсе не хотелось брать его с собой, но солнце уже почти село, вокруг становилось все темнее, и времени на споры уже не оставалось.

Я стянул черные очки, бросил их на приборную доску, потом повернулся к Рику.

– Только движок не глуши.

Глава 22

Когда я открыл тяжелую дверь, она шкрябнула основание рамы, и войти незаметно не получилось. Когда мы вошли, я сказал:

– Я буду разговаривать, хорошо?

Но не был уверен, что Дональд меня расслышал, потому что он не ответил. Я услышал только скрежет металла о металл, означавший, что он закрыл дверь за нами; неприятный звук все еще разносился в воздухе, когда я обвел взглядом помещение. Освещение было скудным, и владельцам не помешало бы повесить один-два вентилятора. В неподвижном воздухе воняло кислятиной, всю комнату заполняло громадное облако сигаретного дыма. Я уловил застарелые запахи алкоголя и пота, сигарет – с намеком на марихуану – и легкий аромат мочи. Хуже всего, что от недостатка циркуляции в помещении и без того высокая влажность становилась невыносимой. Оставалось только гадать, как кто-то мог выносить ее подолгу.

Узкое и длинное помещение уходило вглубь дальше, чем можно было предположить при взгляде на здание снаружи. Низкий, заляпанный за долгие годы дурного обращения потолок только усиливал ощущение тесноты. Практически всю левую стену занимала громадная, покрытая боевыми шрамами дубовая барная стойка. Напротив нее стояли привинченные к грязным плиткам пола небольшие столики, несколько колченогих стульев и молчавший музыкальный автомат.

Ни за столиками, ни на табуретах у стойки никого не было.

Высокий тощий бармен в джинсах и кожаном жилете на голое тело, с редеющими курчавыми волосами почти до пояса повернулся и посмотрел на нас без особого интереса. Крохотные крысиные глазенки мигнули за синими стеклами старушечьих очков. Не сказав ни слова, он отвернулся к телевизору над стойкой.

На грубых деревянных панелях стен красовались разнообразные морские принадлежности – буйки, верши для омаров, гарпуны, рыболовные сети и все такое, пара мишеней для дротиков, разномастные неоновые надписи «Пиво» и изображения полуголых женщин, растянувшихся на мотоциклах и спортивных автомобилях или принимающих вызывающие позы с бутылками пива и другой выпивки разных производителей. Посреди стойки равномерно мигали часы с логотипом Харли-Дэвидсон.

За пеленой дыма я заметил открытый проем, который вел в своего рода заднюю комнату. Я сумел разглядеть край бильярдного стола и услышал старую мелодию «Лед Зеппелин»; звук был искаженным и жестяным, как будто доносился из дешевого магнитофона с выкрученным до предела звуком. Там среди теней двигались какие-то фигуры, потом раздался взрыв хохота, хотя я был вполне уверен, что нас это не касалось. Мы стояли так, что те люди, скорее всего, даже не знали о нашем существовании.

Дональд остался возле входа, облокотился о музыкальный автомат и притворился, что читает названия песен. Бармен стоял ко мне спиной, так что я устроился на ближайшем к двери табурете и сказал:

– Дайте нам по бутылке пива.

Он наконец посмотрел на меня и пробормотал:

– Все пиво закончилось.

Среди коллекции за спиной бармена я определил бутылку «Джек Дэниелс».

– Тогда пару стаканчиков виски.

– Тоже закончился.

Я не отвел взгляд, он тоже.

– Тогда что бы вы посоветовали?

Бармен уперся ладонями в стойку между нами.