Сезон Маршей

Церемония приведения Дугласа Кэннона к присяге в качестве посла Соединенных Штатов при Сент-Джеймсском дворе проходила на седьмом этаже здания государственного департамента. Государственный секретарь Мартин Клэридж положил перед Кэнноном текст присяги, ничем не отличавшейся от присяги президента, новоявленный посол поклялся «защищать Конституцию», и две сотни наспех приглашенных гостей разразились аплодисментами.

С большого балкона церемониального зала открывается вид на Вашигнтон-Молл и реку Потомак. День выдался ясный и тихий, температура после недавних жутких холодов поднялась до вполне приемлемой отметки, так что после окончания официальной части присутствующие поспешили из душного, натопленного помещения на свежий воздух. Оба мемориала, Джорджа Вашингтона и Авраама Линкольна, купались в ярких солнечных лучах. Майкл стоял чуть в стороне от толпы, прихлебывая кофе их хрупкой фарфоровой чашечки и покуривая сигарету. И кофе, и сигарета служили ему защитой от желающих поболтать. Каждый разговор в столице подразумевал обязательный вопрос «А как ты?», а врать ему не хотелось.

Между гостями, как могло показаться, легко и беззаботно прохаживалась Элизабет. Выросшая в семье политика, она в совершенстве владела навыками любезной хозяйки, что в полной мере демонстрировала сейчас: поболтала с госсекретарем, перекинулась парой слов с двумя членами Конгресса и даже уделила внимание репортерам. Майкл завидовал жене и восхищался ею. Его учили совсем другому: двигаться бесшумно, оставаться незаметным, всегда быть настороже и готовым к неприятностям. На приемах он неизменно нервничал и чувствовал себя не в своей тарелке. Пробившись с извинениями через толпу, Майкл подошел к Элизабет.

— Мне пора, — сказал он, целуя ее в щеку.

— Когда вернешься?

— Постараюсь успеть на семичасовой рейс.

Кто-то из бывших коллег тронул Элизабет за руку, и она отвернулась. Отойдя на несколько шагов, Майкл остановился и посмотрел на жену, но Элизабет уже надела темные очки, и было непонятно, смотрит ли она ему вслед или целиком поглощена беседой. Таланта ей было не занимать. Майкл всегда думал, что из нее получился бы отличный шпион.

Майкл пересек Мемориал-бридж и ехал на север по парковой автостраде. Внизу катилась, пестря солнечными бликами, река. Голые ветви раскачивались от ветра. Ощущение было такое, словно едешь по залитому мигающим светом туннелю. В старые добрые времена, до продажи «ягуара», поездка из Джорджтауна в Лэнгли и обратный путь домой доставляли ему огромное удовольствие. Арендованный «форд-таурус» лишил его такой радости.

Майкл свернул к главному входу в ЦРУ, остановился перед облаченным в пуленепробиваемый жилет охранником, назвал свое имя и протянул водительские права — жетон пришлось сдать, покидая Управление. Охранник посмотрел в список, кивнул, вручил розовый пропуск — выбор цвета оставался для Майкла загадкой, — который следовало прикрепить под ветровое стекло, и проинструктировал, как проехать на гостевую стоянку.

Войдя в белый мраморный холл, он испытал чувство, схожее с тем, которое испытывает взрослый человек, вернувшийся в дом, где прошло его детство. Все как будто стало меньше, неопрятнее, тусклее. Майкл прошел по изображенной на полу печати ЦРУ, взглянул на статую Билла Донована — основателя предшественника Управления, Отдела стратегических служб — и стену со звездами в память о погибших при исполнении обязанностей офицерах.

Утренний дежурный, которому Майкл представился по полной форме, поднял трубку, набрал номер Картера и произнес несколько неразборчивых слов. Положив трубку, офицер смерил Майкла недоверчивым взглядом и показал на черную, с мягким сидением скамью. Через турникет прошмыгнули три совсем молоденьких девушки в джинсах и футболках. Новое ЦРУ: крестовый поход детей. Интересно, что бы подумал, увидев все это, Билл Донован? Майкл вдруг почувствовал себя стариком.

Десять минут спустя за линией баррикад появился непривычно улыбающийся Картер.

— Ну и ну, блудный сын вернулся, — произнес он, качая головой. — Пропустите его, Сэм. Парень он беспокойный, но по большому счету безвредный.

— Какого черта? Почему так долго? — возмутился Майкл.

— В последний момент позвонила Моника. Ей нужна аналитическая записка с оценкой ситуации в Северной Ирландии. К завтрашнему утру.

— Боже, Эдриан, да я же еще и за стол не сел.

— И не сразу сядешь. Всему свое время.

— Что?

— Сначала в отдел кадров.