Сезон Маршей

Утром следующего дня Делярош взял такси до аэропорта Леонардо да Винчи и купил билет на рейс египетской компании до Каира. Там он поселился в неприметной гостинице в центре города и первым делом переоделся. Приближался вечер, когда такси доставило его в Ма’ади. Машина промчалась по Корнишу, объезжая запряженными мулами повозки и избегая встреч с бесшабашными мотоциклистами. В лучах опускающегося за горизонт солнца Нил превратился в широкую золотистую ленту.

На закате Делярош поужинал сладким горошком и выпечкой в кофейне напротив дома, где жил «объект». Муэдзин созывал правоверных к вечерней молитве, и к мечети стекались десятки людей. Был среди них и Ахмед Хуссейн, окруженный пестрой толпой телохранителей. Проводив его взглядом, киллер заказал еще чаю — план убийства уже вырисовывался.

На следующий день в назначенное время Делярош сидел на залитой солнцем террасе кафе отеля «Нил-Хилтон». Среди расположившихся неподалеку туристов и богатых египтян взгляд его выбрал светловолосого мужчину в темных очках, перед которым стояла большая бутылка пива «Стелла» и полупустой стакан. Рядом со стулом стоял черный «дипломат».

Делярош подошел к столику.

— Вы не возражаете? — спросил он по-английски с голландским акцентом.

— Вообще-то я уже ухожу, — ответил мужчина, поднимаясь.

Делярош сел и заказал ланч.

Потом переставил «дипломат» поближе.

После ланча он украл мотороллер. Хозяин оставил свою игрушку возле отеля, рядом с шумной, если не сказать сумасшедшей, площадью Тахрир, и Делярошу понадобилось несколько секунд, чтобы вскрыть замок зажигания и завести мотор. Темно-синий, покрытый слоем мелкой каирской пыли, мотороллер не бросался в глаза и находился, похоже, в хорошем рабочем состоянии. На руле даже висел шлем с темным щитком.

Он повернул на юг, в ту часть города, которая называется Гарден-Сити, миновал укрепленное американское посольство и проехал мимо запущенных, медленно разрушающихся вилл, печально напоминающих о более счастливых временах. Содержимое «дипломата», девятимиллиметровая автоматическая «беретта» с глушителем, уже переместилось в плечевую кобуру. Промчавшись по узкой улочке мимо старого отеля «Шеферд», киллер свернул на Корниш и устремился на юг вдоль Нила.

В Ма’ади Делярош оказался перед закатом и, остановившись в двухстах метрах от мечети, купил у уличного торговца плоскую пресную лепешку и пару апельсинов. Он не стал снимать шлем, зная, что ждать осталось недолго. Из громкоговорителей уже звучал, разносясь над кварталом, зычный голос муэдзина.

Из дома, окруженный телохранителями, вышел Ахмед Хусейн и, перейдя улицу, исчез в мечети. Делярош дал мальчишке несколько смятых пиастров, сел на мотороллер и завел мотор.

Согласно данным наблюдения, Хусейн всегда проводил в мечети не меньше десяти минут. Делярош проехал полквартала и остановился у киоска, где неспешно купил пачку египетских сигарет, лезвия для бритья и немного сладостей. Покупки он положил в большой пластиковый пакет, где уже лежали хлеб и апельсины.

Люди уже начали выходить из мечети.

Делярош завел мотор.

Из полумрака появился Хусейн с кучкой охранников.

Делярош дал газу, и мотороллер скакнул вперед. Он мчался по узкой улочке, огибая пешеходов и отворачиваясь от встречных машин с ловкостью, выработанной долгими тренировками. Перед мечетью киллер сбросил скорость. Почуяв опасность, телохранители засуетились и попытались заслонить Хусейна.

Делярош сунул руку под пиджак и выхватил «беретту». Он прицелился в лицо, но потом слегка опустил пистолет и трижды спустил курок. Все три пули попали Ахмеду Хусейну в грудь.

Двое из телохранителей уже вытаскивали из-под одежды оружие. Делярош выстрелил еще дважды, одному в сердце, другому в горло. Двое оставшихся охранников бросились на землю. Делярош дал газу и помчался дальше по улице.

Через несколько минут, уже растворившись среди убогих лачуг южного Каира, он бросил мотороллер прямо на улице и швырнул пистолет в сточную канаву.

Спустя два часа киллер уже поднимался на борт самолета авиакомпании «Алиталия», следующего в Рим.

Глава девятая

Лондон

— Как долго вы собираетесь пробыть в Соединенном Королевстве? — хмуро спросил офицер паспортного контроля.

— Всего лишь один день.

Майкл Осборн протянул паспорт, выданный на его настоящее имя, поскольку все подложные паспорта — по крайней мере те, о которых было известно — Управление потребовало сдать после сразу после удовлетворения прошения об отставке. За годы службы в ЦРУ он обзавелся несколькими, о которых начальство и не ведало, — дружественные спецслужбы нередко оказывали такую профессиональную любезность чужим агентам. При необходимости Майкл мог выдать себя за испанца, итальянца, израильтянина или француза. У него был даже египетский, полученный от источника, работавшего в разведслужбе этой страны, так что в некоторые арабские страны Майкл въезжал не как чужак, а как практически свой. После ухода из ЦРУ ни одна из спецслужб не стала требовать возвращения документов, и все они хранились сейчас в надежном сейфе Дугласа Кэннона в доме на Шелтер-Айленде.