Сезон охоты

Всего лишь в миле от них по дороге неслась Дженис Эванс. Марк Гулд, вцепился в пассажирское сиденье, уверенный в том, что им суждено разбиться, однако предпочитал помалкивать. Во-первых, они недавно работают вместе. Во-вторых, наверное, это нервы, — буквально на днях погиб ее прежний напарник. Гулд видел на фотографиях, что чудовище сделало с Толботом. Очень мило! Он всеми силами постарается избежать подобной участи. Машина повернула. Они почти подъехали к Шеферс-буш.

— Вроде бы здесь, — сказала Эванс, сосредоточенно следя за движением. — Скорее всего, он ушел, но на всякий случай все равно нужно быть наготове.

— На какой случай?

— На случай…

Не снижая скорости, Эванс перевела взгляд с дороги на напарника. Гулд чуть слышно застонал от страха.

— …если он все еще там, — закончила она фразу и остановила машину на полосе для движения автобусов. — Все, приехали. Веди себя непринужденно и запомни: не произноси слово «оборотень». Ты меня понял?

— Да-да, знаю, — ответил Гулд, отстегивая ремень безопасности. — Это всего лишь собака особой породы.

— Необычной! Это собака необычной породы.

— Хорошо-хорошо, прости. Необычной.

Полицейские постучали в стеклянную дверь, затем показали документы, и лишь тогда Гортензия их впустила.

— И как это у вас называется? Меня уже десять раз могли убить, пока вы ехали!

— Сейчас повсюду пробки…

— Да плевать мне на пробки, мне нужна защита! И почему вы не в форме?

— Мы не просто полицейские, мы работаем в отделе…

— Вы опоздали!

— Просто…

— Слава богу, у меня под рукой был журнал, а то бы мы пропали…

— Журнал? — переспросил Гулд, доставая блокнот.

— Простите, вы сказали «мы»? — уточнила Эванс.

— Да, мы с Лией. Лия — дочь хозяина. Она подрабатывает здесь на каникулах.

— Где она сейчас?

— Пошла домой.

— Вы ее отпустили?!

— Точнее будет сказать, не смогла удержать. Она выскочила за дверь, я даже глазом моргнуть не успела.

— Она убежала до того, как ушел… ммм… незваный гость, или после?

— После.

— Тогда, возможно, она жива. Но нам нужно навестить ее, чтобы убедиться.

— Хорошо, я дам вам адрес.

— Прекрасно! Только вначале покажите, пожалуйста, в каком направлении ушел… гость.

— Конечно. Гость вышел на улицу, а хвост болтался у него между ног. Вы не поверили бы своим глазам, если бы увидели его. Я слышала истории про оборотней, но думала, все это сказки!

Полицейские переглянулись.

— Я уверена, это был не оборотень, мадам, — сказала Эванс и последовала за Гортензией в центральный проход.

— Конечно, нет, — подтвердил слова напарницы Гулд. — Всего-навсего собака особой породы.

Эванс со вздохом посмотрела на него.

— Собака, говорите? — уточнила Гортензия, повернувшись к полицейским. В одной руке она держала ключи от склада, в другой — заветный журнал. — Это была не собака! Собаки не носят одежду.

— Ну почему же, — начал Гулд, желая блеснуть эрудицией. — Некоторые люди наряжают своих любимцев в разные там костюмчики, и…

— Что? — Глаза Гортензии округлились. — Послушайте, молодой человек, вы что, думаете, я не способна отличить собаку от не собаки?

Гортензия открыла дверь на склад.

— Я заперла вторую дверь тоже, так что если он не сбежал, то сейчас находится на заднем дворе.

Эванс положила руку на пистолет под пиджаком и еще раз неодобрительно посмотрела на нового напарника.

— В следующий раз позволь мне самой говорить с пострадавшими.

— Но люди ведь и вправду наряжают собак! — настаивал Гулд, чувствуя себя, однако, полнейшим идиотом.

* * *

Галлеру казалось, что его сбила машина. Он едва мог дышать. Оборотень посмотрел в небо. Он знал: времени, чтобы отреагировать на выстрел, у него почти нет. Преодолевая боль, он поднялся на ноги. Кровь сочилась в желудок, листья прилипли к намокшей шерсти.

Бах!Слишком поздно. Он даже не увидел пулю. Снова отлетел назад. Следующий выстрел порвал пальто и рубашку на правом плече. Галлер застонал. Тело разрывало на части. Он не знал, успеют ли раны затянуться. Холодные металлические дробинки выпали из тела и покатились на землю. Ночной ветерок свистел вокруг, и Галлер чувствовал его прохладу свежими ранами. Рваные ткани мышц двигались и шипели, восстанавливаясь.

Австриец встал над оборотнем и перезарядил пистолет.

— Знаешь, о чем я думаю? — спросил Ганс.

— О чем? — закашлялся кровью Галлер.

Громко щелкнул затвор пистолета. Австриец направил оружие прямо в лоб оборотню.

— Насколько прочен твой череп.

Бах!На этот раз назад отлетел старик. В последний момент Галлер резко подтянул колени к себе и пнул мужчину как раз тогда, когда тот нажимал на курок. Быстрее молнии. Так человек никогда бы не смог. Даже не успел подумать бы. Галлер вскочил на ноги, морщась от боли в животе, и подбежал к австрийцу, лежащему ничком. Пистолет валялся в метре от него. Подняв оружие, оборотень разломал его пополам. Австриец был в полусознательном состоянии. Слезы застилали глаза, но все-таки он разглядел Галлера, стоявшего над ним.

— Ну что ж, — сказал Ганс. — По крайней мере, ты проявил все свои способности.