Сезон охоты на блондинок

– Счастливо оставаться, – сказал юноша и потя­нулся к ручке. Но Хищник был готов к такому повороту событий. Готов с того момента, как вошел в туалет. Он мог бы прыгнуть на парнишку и одолеть его, но так будет забавнее.

Когда ладонь паренька легла на рукоятку, Хищник сделал вид, что задыхается, и повалился на раковину, дер­жась одной рукой за сердце. Вторая рука уже была в кар­мане.

Наблюдая за жертвой в зеркало, Хищник с удовле­творением убедился, что обреченный ведет себя в пол­ном соответствии со сценарием. А в том, что жертва об­речена, он не сомневался. Юноша порывисто обернулся, посмотрел на незнакомца средних лет и недоуменно на­хмурился.

– Мистер…

– Мои таблетки, – держась за грудь, простонал Хищ­ник. – В кармане рубашки…

Паренек отпустил дверь и вернулся помочь ему. Как только он прикоснулся к Хищнику, тот нанес удар. Пра­вой рукой он схватил запястье парнишки, рванул к себе, левой молниеносно вынул из кармана электрошок и ткнул ему в бок. Раздалось шипение – слабый вскрик, заглу­шенный шумом бегущей воды, и все было кончено. Гла­за паренька закатились, и он рухнул в объятия Хищника. По опыту нападавший знал, что теперь у него есть доб­рых пятнадцать минут. Когда юноша придет в себя, бу­дет уже поздно.

Вот и все. Операция закончена. На все про все ушло не больше полутора минут.

Аккуратно опустив паренька на пол, чтобы не повре­дил голову при падении, Хищник быстро вышел из туа­лета. Если девушка уже вышла – что вряд ли (девушки обычно проводят в туалете куда больше времени), – он зазовет ее в мужской туалет и покажет поверженного таинственной силой бойфренда. Если в это время подъедет другая машина – такая возможность существовала и до­бавляла приключению привкус опасности, он просто уйдет. Парнишка вряд ли что-нибудь вспомнит, а его самого никто не видел. Если ни того, ни другого отклонения в сценарии не произойдет, он ворвется в дамский туалет, применит электрошок и затащит обоих в голубой «жу­чок». Когда пленники будут спрятаны, он вернется на самокате к своей машине, и вскоре все трое бесследно исчезнут отсюда.

Юную пару в голубом «жучке» больше не увидит ни­кто на свете.

Что-то напевая себе под нос, Хищник обошел здание и остался доволен: «жучок» был по-прежнему единст­венной машиной на стоянке. Все шло согласно плану, как и было задумано. Иногда ему казалось, что этим людям было на роду написано стать его жертвами. А если так, то о чем говорить.

Очевидно, в предыдущей жизни они были изрядны­ми мерзавцами.

Когда он добрался до дорожки, которая вела к дам­скому туалету, девушка вышла, тряхнув длинными свет­лыми волосами. У него участился пульс. Она действитель­но была прекрасна и стоила дополнительных усилий, потраченных на ее бойфренда.

Их взгляды встретились. Глаза девушки расшири­лись, и немудрено – незнакомый мужчина в пустынном месте, поздно ночью.

Мужчина улыбнулся ей.

– Пописала? – добродушно спросил он, не убавляя шага. Глухая кирпичная стена, обеспечивавшая уедине­ние посетителям туалета, закрывала девушке путь к бег­ству.

Она остановилась как вкопанная и крикнула:

– Эрик! – видно, так звали ее беспомощного друж­ка. Потом стремительно повернулась, и волосы окутали ее как плащ, отчаянно схватилась за ручку двери, словно хотела спастись от него, спрятавшись внутри.

– Глупышка, – почти сочувственно сказал он, схва­тил девушку за руку и ткнул ей в бок электрошоком.

Глава 3

Было холодно – намного холоднее, чем, по ее пред­ставлениям, должно быть в Кентукки в ноябре. Когда она думала о Кентукки, ей всегда представлялись яркое солнце, лошади и бескрайние поля, поросшие густой зе­леной травой. Но она бывала на ферме Уистлдаун лишь летом, в последний раз семь лет назад.

Сейчас ее привела сюда трагедия.

Александра Хейвуд выбралась из большого белого «Мерседеса» – одного из нескольких автомобилей, круг­лый год стоявших в здешнем гараже, и сразу почувство­вала холод. Ее длинный темно-серый шерстяной жакет с мерлушковым воротником и манжетами был подпоясан в талии. Черного кашемирового свитера с воротником-хомутом, черных кожаных брюк в обтяжку и высоких черных ботинок на каблуках должно было хватить для тепла, но не хватало. Она мерзла. Пришлось сжать зубы, чтобы не стучать ими. После похорон отца она сильно похудела, потеряв около пяти килограммов, и при росте в сто семьдесят сантиметров казалась просто худышкой. Ее красота тоже поблекла, потускнев, как лампочка, го­рящая вполнакала. Кожа стала совсем бледной. По сравне­нию с ней платиновые волосы длиной до лопаток, сейчас собранные в пучок на затылке, казались более темными, чем были на самом деле. Ее тонкие черты заострились, под темно-синими глазами чернели круги. Она пыталась скрыть следы горя, накрасив губы алой помадой от Шанель и запудрив синяки под глазами, но факт оставался фактом: она выглядела призраком прежней Алекс. И чув­ствовала себя не лучше.