Сезон охоты на единорогов

По лицу Юрки текли слёзы, оставляя тонкие светлые дорожки на посеревшей коже, словно на древнем грабовом лике жуки-короеды. На изломанных губах появилась пена. Целитель мягким золотым светом отдавал в скрюченное болью и напряжением в жгут тельце силу, но лучше Чуде не становилось. Всё так же дрожало и выгибалось маленькое тельце, хрупкое и тонкое, словно одуванчик в жестокой руке.

Знич закрыл глаза и закусил губы, вкладываясь искренностью желающего дарить жизнь в бездну под руками. На его ладони опустил свои вед. Двойной свет даже до меня доставал теплом и покоем. Но… Тщетно.

Мне захотелось кричать, захотелось биться об стену, разбить головы всем, кто рядом и… Хотелось забиться в дальний угол и молить окружающих о спасении маленького существа, которое стало мне дороже жизни. И я ничего не делал. Два вихря под грудиной не находили выхода, потому что я его не видел.

Дверь сперва едва приоткрылась — ровно на пол ладони, — а потом со звенящим гулом от мощного толчка распахнулась. Четыре пули дали старт и финишировали в телах ещё до того, как она задребезжала, резко ударившись о стену. Тарха над собой я загасил сам — быстро и аккуратно — снизу вверх, без замаха пальцами в горло. Есть! Через секунду я уже перехватил его пистолет, а хрипящего добил выстрелом в голову.

Только потом посмотрел на Жаньку. Со всей нежностью ведущего и благоговением спасённого с креста.

Женька стоял, тяжело дыша и яростно оглядываясь.

В глаза мне бросилось его рубашка, с голубыми бесформенными пятнами по единому красному. Сплошной сюрр… Даже раны взглядом не нашёл. Хотя понятно, что так заливало не из пореза.

Жаня единым вздохом втянул воздух сквозь зубы и искренне потерянный взгляд перевёл с Юрки на меня. И обратно. По-видимому, никак не мог решить — живы ли мы вообще и кому из нас наиболее нужна его помощь. Вот и у него, оказывается, случилась в жизни шахматная вилочка не к столу. Надо бы не сидеть, пугая своей полудохлостью, а подниматься.

— Мать твою, Женя… — прохрипел я, собирая, наконец, под себя ноги и тяжко поднимаясь в раскоряку, словно с запредельным грузом на хребте: — Можно ж было целителя не гасить!? Юрку, по-твоему, я буду пользовать?

Жанька облизал губы и, подбирая под себя ручки и ножки, неуверенно осел возле двери.

— Жаня?!

— Нормально, — едва слышно отозвался он на мой неконтролируемый полузадушенный вопль. — Я сейчас… только отдохну… немного…

И закрыл глаза, откидываясь.

Глава 18 Большой лошадиный секрет

К Юрке, естественно, пошёл я. Просто сделал несколько шагов по кривой, огибая тела. Не брезгливость тому причина, а усталость — экономя подорванные силы, я шатался настолько сильно и так чудовищно медленно перемещал ноги, что показалось проще сделать пару лишних шагов, чем пытаться перешагнуть мёртвых на полу. К бегу с прыжками через препятствия я был не готов. Подошёл к столу и навалился на него — стоять ровно всё равно не было никаких сил. Мальчика всё ещё било. Хорошо, что куча одеял здорово смягчает удары и даже несколько задерживает движения. Но видно, что Чуда выдыхается — организм ребёнка не выдерживает такого перенапряжения.

— Жень?.. — Тихо, насколько мог, позвал я — если услышит, значит, уже почти оклемался для дальнейших действий. А мне нужна его консультация.

Евгений отозвался спустя секунды две:

— А?

— Говори, что делать.

— Ничего, — глухо ответил он. — Он уже отходит…

В первый миг меня пронзило холодом от макушки до пяток, заставив тело дрогнуть, потом дошло — Жаня говорил о том, что припадок кончается. С лёгким тремором я наложил ладони на жаркий лоб мальчику. Сосредоточился, будучи занят сложной задачей — отдать ровно столько, сколько могу, не больше, не меньше. Через полминуты подошёл Просо, встал рядом и медленно, словно под тугой водой, положил свои пальцы поверх моих. Упругие, горячие пальцы. Поддержка пришла вовремя — я уже начал ощущать, как меня через подушечки пальцев втягивает в жадную пропасть чужого бессилья.

— Целитель успел остановить худшее… — закрыв глаза для лучшей сосредоточенности при передачи силы, констатировал Жаня.

— Такое, ведь, часто с ним бывало, — с надеждой взглянул я на ведомого. — Ты же знаешь, как оно будет дальше?

— Он останется без сознания, обмякнет и, если повезёт, то через полчаса начнёт очухиваться, — ровно ответил Евгений.

Отлично! Главное, чтобы «повезло».

— Как ты сюда попал?

Я оглядел окна трапезной — кажется, с обеих сторон приближались гости.

— На машине, — коротко отозвался он.

Сразу вспомнилось, как от дома отчалил старенький «УАЗик», унося тарха и человека к дому, где оставались Жаня и Анна. Посланные должны были проверить, как дела у «Тура Лока»… Что ж. Проверили. Судя по всему, сейчас где-нибудь рядом с ним лежат. Хорошо, что Жанька нашёл в себе силы, чтобы привести сознание в норму. Моё уважение почти переросло в восхищение.

— Пятеро, — предположил я, косясь на окна.

— Пожалуй, — равнодушно ответил Просо, даже не оглядываясь.

Интересно, он так мне доверяет или ему уже всё равно?