Сезон охоты на людей

– Конечно. Хотя с вашей женой сейчас занимаются наши медики. Мы хотели бы как можно скорее взять у нее показания. А миссис Мемфис находится с Ники.

– Я могу пройти к ним?

– Они в кухне.

Он шел по чужому дому, полному незнакомых людей. Люди разговаривали по радио, включали в розетки компьютеры. Повсюду слонялись скучные молодые люди, переговаривались о каких-то своих профессиональных делах и явно испытывали волнение в ожидании большого дела. Он помнил то время, когда едва ли не все люди ЦРУ были отставными сотрудниками ФБР, мордатые типы, очень похожие на патрульных копов, везде таскавшиеся со шведскими автоматами "К" и любившие говорить о том, как надо «давить гуков». Эти мальчики и девочки, судя по их внешнему виду, еще вполне могли учиться в средней школе, но они с извечным бессердечием молодости уверенно устраивались здесь, как у себя дома.

Боб проходил через их толпу; они расступались перед ним, и он ощущал их любопытство. Но как они могли его воспринимать? Его способы ведения войны были настолько далеки от их способов, что эти дети скорее всего ничего в них не понимали.

Он нашел Салли в кухне, а рядом с нею находилась его девочка, его дитя. Это было одно из тех мгновений, которые придавали смысл всей жизни. Теперь он знал, зачем ему нужно было приложить столько сил, чтобы вернуться живым из Вьетнама.

– Привет, детка.

– Ах, папа! – воскликнула девочка, широко раскрыв глаза от переполнившего ее счастья.

Суэггер почувствовал в груди такое тепло, что чуть не растаял. Его девочка. Несмотря на все случившееся, живая и невредимая, его родная плоть, кровь и разум. Она подлетела к нему, и он подхватил ее маленькое тельце, поднял, страстно прижал к себе и всем своим существом ощутил переполнявшую ее жизненную энергию.

– О, моя любимая! – пропел он. – Ты лучше всех на свете.

– Папа, папа. Они сказали, что ты застрелил нехорошего человека!

Он рассмеялся.

– Не надо думать об этом. Как ты себя чувствуешь? Как мамочка?

– Я чудесно, я чудесно! Папа, это было так страшно! Он влез в подвал с пистолетом.

– Ну, теперь он больше никогда не станет пугать тебя.

Девочка крепко-крепко обхватила отца за шею. Салли пронзила его своим обычным пытливым взглядом.

– Боб Суэггер, – сказала она, – ты никудышный, сварливый и упрямый тип, ты совершенно никчемный муж и отец, но, ей-богу, у тебя призвание к героическим подвигам.

– Вижу, что ты остаешься самой главной из моих поклонниц, – ответил он. – Как бы то ни было, спасибо за то, что ты держалась с ними вместе.

– Это было необыкновенно интересно. Как твои дела?

– У меня болит спина, – пожаловался он. – И еще нога и глаз. Я сильно проголодался. К тому же здесь болтается чертовски много всякой молодежи. Ненавижу молодежь. Как Джулия?

– Она в полном порядке. Мы все в полном порядке. Никто не пострадал. Но только чудом. Еще одна десятая доля секунды, и он нажал бы на курок.

– Ну и черт с ним, раз он не понимает шуток.

– А пока что я оставлю вас вдвоем.

– Салли, может быть, ты попробуешь заставить кого-нибудь из этих гарвардских студентиков сварить кофе?

– Вряд ли они умеют варить кофе, тем более что здесь нет кофеварки, но я посмотрю, нельзя ли что-нибудь придумать.

И вот он сидел вместе со своей бесценной дочкой в кухне и слушал ее рассказ обо всем, что происходило с ними в последние дни, и уверял ее в том, что все его раны совсем-совсем маленькие, и обещал, искренне надеясь, что сможет теперь сдержать свое обещание, что вернется вместе с нею и с ее мамой в Аризону и они снова заживут той прекрасной жизнью, которая была у них раньше.

* * *

Через полчаса к нему подошел один из молодых людей.

– Мистер Суэггер?

– Да?

– Нам необходимо немедленно получить показания вашей жены. Она хочет, чтобы вы присутствовали при этом.

– Хорошо.

– Она на этом очень настаивает. Она заявила, что не станет говорить, если вас не будет рядом.

– Несомненно, она очень напугана.

– Вы правы, сэр.

Вернулась Салли, чтобы вновь взять на себя заботу о Ники.

– Радость моя, – сказал он дочери, – мне нужно пойти вместе с этими людьми, которые хотят поговорить с мамой. А ты останься здесь с тетей Салли.

– Папа!

Она изо всех сил обняла его на прощание, и теперь он видел, насколько глубоко она травмирована. Война подошла к ней вплотную: ей пришлось увидеть вблизи то, что большинству американцев никогда больше не придется видеть, – смерть в бою, ту жестокую силу, с которой пуля расправляется с живой плотью.

– Дорогая, я скоро вернусь. И со всем этим будет покончено. Все будет прекрасно, вот увидишь.

Его проводили наверх. Команда из ЦРУ устроилась в спальне: кровать и туалетный столик задвинули в угол и поставили взятые из гостиной диван и стулья. Агенты очень разумно расставили стулья не рядком, как при посещении больного, а полукругом, словно здесь проводилось совещание. Магнитофоны и компьютерные терминалы были подключены и готовы к работе.