Сезон оружия

В бытность свою полицейским Августин не давал волю своему отвращению, ибо от сетевого полицейского требовали в первую очередь отсутствия у того всяких политических симпатий.

Теперь же вся ненависть к республиканцам вскипела в Августине словно вулкан, который спал до времени лишь для того, чтобы дождаться момента Икс. Момента, когда начнется полноростное извержение.

4

На третьей минуте своего пребывания в ВР Августин принял на плечо косой удар сабли.

Двое ребят в аватарах польских гусаров начала XIX века напали на Августина сразу по выходе из Корпуса Включения.

Томас, на помощь которого рассчитывал Августин, чамешкался позади, пытаясь освоиться с новым телом.

Августин справился с обидчиками быстрее, чем его четвероногий товарищ успел прийти ему на помощь. Гусары были всего лишь подраненными Агасферами. Не им сражаться с новеньким Джирджисом.

Августину пришлось расстаться и с аватаром йомена, и с морфом «Робин Гуд».

Это аватары Августина-полицейского – человека, выбывшего из игры на месяц. Для Августина-нарушителя нужно было придумать кое-что покруче и позатейливей.

Московский всадник XIII века Августин Депп, сменивший не только аватар, но и сетевое имя – теперь он звал себя Шарлем, – был статен и весьма привлекателен.

Он имел на себе кольчатый панцирь и нагрудные доспехи, состоящие из соединенных вместе колец и пластин, которые образовывали подобие рыбьей чешуи. В руках его теперь был самострел – Августин никак не мог расстаться со своей самой большой любовью. А на ложе самострела находилась короткая стрела – «болт», которая в ВР прошивала насквозь даже каменные колонны, не говоря уже о человеческом мясе.

Шлем на его голове был украшен золотыми и серебряными накладками с причудливым орнаментом, а сзади и с боков к нему была прикреплена кольчужная сетка, призванная защищать шею и плечи. Композицию довершал не слишком длинный, но мощный меч, который покоился в ножнах у него на поясе.

Сергей Гаспаров, если бы ему пришлось видеть Августина в столь странном облачении, непременно отметил бы, что меч, покоящийся на поясе Августина, носит название «романского» и является самоочевидным анахронизмом. Московский всадник, аватар которого пришелся по вкусу Августину, мог расхаживать лишь с так называемым «каролингским мечом», который имеет меньшую длину и большую ширину клинка. Но Сергея не было рядом. Некому было помешать Августину насладиться собственным совершенством. Кроме, разумеется, двух польских выскочек.

Сабля отскочила от кольчатых сочленений его доспехов. Августин, давая волю своей ненависти к республиканцам, коротким, без замаха, ударом тяжелого сапога уронил придурка на брусчатку.

– Ах ты, козел! – изумился второй гусар, наставляя на Августина пистолет. – Ты чего, сдавайся на милость Социальной Республики Сол!

– Пошел ты, – отмахнулся Августин.

Гусар не долго думая спустил курок. Щелкнул увесистый кремневый замок, мелькнуло несколько прозрачных искр. И все. Сферическая пуля, способная разнести в клочья пол-аватара Августина, так и не покинула ствол.

– Что, порох сыроват, пся крев? – с убийственной иронией осведомился Августин, не без удивления подмечая, что его магия второй ступени дает отличные результаты.

Гусар отшвырнул бесполезную «пистолю» и обнажил саблю.

Августину было недосуг. «Болт», с быстротой молнии покинувший ложе его самострела швырнул гусара на землю, блевать кровью.

Тем временем первый гусар пришел в себя, подобрал саблю и стал потихоньку подниматься.

В этот момент на месте происшествия появился Томас. Красный пес, лохматый, словно медведь гризли, и свирепый, словно акула, дал о себе знать громоподобным лаем.

Два прыжка – и вот уже острые зубы вцепились в горло гусара-неудачника, а когтистые лапы рвут на нем опрятный голубой с золотом костюм! Августин не раз слышал миф о том, что ньюфаундленды – самые миролюбивые собаки в мире. Что укусить человека для них – как для человека взмыть в небо, помахивая крылышками. Но уже не в первый раз Августину выдалась возможность убедиться – его ньюфаундленд в этом смысле особенный. В подтверждение его мыслей Томас призывно фыркнул над затихшим гусаром.

Сабля гусара валялась поодаль.

Совершенно бесполезная игрушка.

– Хороший Томас, хороший мальчик, – поощрил его Августин. – Пока его хозяин делал всю грязную работу, он вычесывал блох, а теперь примчался делать вид, что на нем держится вся сетевая справедливость!

Томас на секунду оторвался от поверженного гусара и повернул голову вполоборота к Августину. Чтобы лучше слышать.

– Хватит, короче, – приказал Августин. – Идем, а то еще привыкнешь к человечине.

Августин не был циником. Но его любимый город, его Амстердам, еще вчера прятавшийся в цветении голубых и синих тюльпанов, сегодня погибал в пламени огнеметов! И это было делом рук республиканских легионеров, крылатых гусаров, ландскнехтов. Тупых оловянных солдатиков в чьих-то стратегических лапах!

Они отправились дальше – Августин и Томас. В этой великолепной паре был лишь один изъян – всадник-московит не мог оседлать красную псину и поэтому был вынужден идти пешком.

5