Сезон прогулок босиком

– Вот мои предложения по экономии, – сказала она, отдавая Мишель еще три листка. – На первой странице – список, кого мы можем уволить и почему, а на двух остальных – предложения по снижению расходов. Я много думала над этим. Некоторые чуточку странные, понимаю, но я записала все – может, это натолкнет тебя на какую-нибудь более конструктивную идею.

Мишель смотрела на аккуратный почерк и чувствовала, как внутри закипает досада.

– Как ты можешь работать здесь и не уметь пользоваться компьютером? – раздраженно спросила она, прежде чем успела себя остановить. – Ты говоришь, что умеешь, а сама никак это не подтверждаешь. Освой «Эксель». Это не так трудно.

Карли напряглась. Она опустила руки, и ее маленькие пальцы впились ногтями в ладонь.

– Я знаю «Эксель», – спокойно ответила она, вскинув голову.

– Тогда почему ты пишешь от руки? – Мишель помахала страничками. – Почему ты не можешь сделать это на компьютере?

– У меня нет компьютера.

– Как нет? В твоем кабинете стоит комп, – возразила Мишель. Ругаться хотелось все меньше.

– Нет. У того, что на столе администратора, не хватает софта. У нас возникли проблемы с некоторыми работавшими летом помощниками: они впустую тратили время, и Бренда убрала почти все программы. Обычно я пользовалась компьютером Бренды, но несколько месяцев назад она защитила его паролем и не поделилась им со мной.

Мишель терпеть не могла неловкие ситуации, а тут она оказалась в дурацком положении перед Карли, и это ее злило.

– Мы дадим тебе комп, – буркнула она. – Недорогой, с необходимым софтом. Иначе ты мне не помощница.

– Спасибо.

– Не надо благодарить. Я делаю это исключительно по эгоистическим причинам.

– Кто бы сомневался.

Мишель уставилась на собеседницу. Выражение лица Карли совершенно не изменилось. Оно оставалось бесстрастным и, пожалуй, слегка настороженным, но голубые глаза искрились весельем.

Мишель почувствовала, как у нее скривились губы.

– Что еще? – спросила она.

Карли кивнула на листки в руках Мишель.

– Мои предложения по экономии.

Мишель быстро просмотрела написанное.

– Ты предлагаешь сократить расходы на ведение хозяйства?

– Не весь персонал работает полный день, хотя мы всем платим за восемь часов. – Она подалась вперед. – Я перераспределила комнаты. Два больших люкса убирать дольше, но остальные номера не требуют особых хлопот. Я могу подключиться тоже – убирать два небольших номера три раза в неделю. Без проблем. Зато мы сможем обойтись без двух сотрудников.

Ее предложение понравилось Мишель, но она пыталась отыскать подвох.

– Ты будешь убираться?

– Я начинала горничной и знаю, что делать. Вот только проверять мою работу будет некому, – улыбнулась Карли.

– Я думала, ты была беременна, когда стала тут работать.

– Да, верно. На восьмом месяце.

– И Бренда сделала тебя уборщицей?

– Я готова была согласиться на любую работу. – Карли пожала плечами. – Не такая уж это нагрузка.

Мишель не очень много знала о беременности, но отмывать в таком состоянии целыми днями ванные комнаты – явный перебор. Еще недавно она бы не поверила, что может когда-нибудь посочувствовать Карли. Но черствость Бренды это изменила.

Они прошлись по остальным предложениям Карли. Все были хорошо продуманы и серьезно сокращали ежедневные расходы. Без сотрудников, обслуживающих обед, и двух горничных платежная ведомость сократится больше, чем надеялась Мишель.

– Я признательна тебе за это, – сказала она, превозмогая невыносимую боль в бедре. Долгое сидение ее только усилило. Не менее тяжело было вставать и ложиться.

– Я хочу, чтобы финансовое положение отеля улучшилось. Если его зацапает банк, это никому из нас не поможет. – Карли замолчала, словно понимая, что они приблизились к опасной территории. Говорить о банке означало говорить об Эллен.

Мишель догадывалась, что между Карли и Эллен что-то произошло. Когда-то в прошлом.

– Что с тобой? – спросила Карли. – Я вижу, что тебе больно. Помочь чем-нибудь?

Мишель покачала головой:

– У меня болит бедро. Оно заживает, но медленно.

– Разве тебе не дают обезболивающее?

– Дают, конечно. Но я стараюсь не принимать. От него туман в голове. – К тому же она лучше выпьет вечером водки. Даже она знала, что водка и обезболивающие – плохая смесь.

– Может, ты скорее поправишься, если не будешь мучиться от боли?

Мишель нахмурилась:

– Давай сменим тему.

– Не помню, чтобы до армии ты была такой раздражительной.

– Вот получи пулю в бедро, и я посмотрю, какой ты станешь. – Она махнула рукой. – Извини, я не очень терпеливая.

– Все в порядке.

Мишель рискнула сказать правду:

– Иногда мне кажется, будто ты забрала лучшее, что было у меня в жизни. И я осталась ни с чем.

– Это неправда.

– Чуточку правда. Ты живешь в комнатах, в которых я выросла.

На лице Карли промелькнул испуг.

– Мы можем переехать, – быстро сказала она.

– Нет. Мне совсем это не нужно. Мне хорошо там, где я живу. Дистанция – то, что сейчас нужно. К тому же у тебя Габби. – Мишель сумела улыбнуться. – Она чудесная.

– Спасибо. Я тоже так думаю.

Карли поколебалась, словно пытаясь принять решение. Но потом кивнула и сказала: