Сезон туманов

— Почва расползалась, превращалась в грязь, затопляла целые материки… Мы ничего не могли сделать. К тому времени нас уже не было на планете. Вернее, не было в ее настоящем… До сих пор мы не знаем, виноват в этом импульс нашего хронара, или это биополе планеты зашвырнуло нас в прошлое, которого мы хотели добиться такой дорогой ценой?

— Вы пришли в этот мир голыми и безоружными, — тихо проговорил Ротанов.

— Да, все снаряжение, оборудование, наш корабль — все это осталось на северном материке, на том самом, где катаклизм достигал наибольшей силы. Видимо, там произошел чудовищный взрыв. Не сохранилось ничего, даже пыли…

В неверном красноватом свете камня он заметил слезы, стоящие у нее в глазах.

Ротанов отошел в сторону, отвернулся, чтобы не видеть ее лица и не мешать ей плакать… Ночь, казалось, придвинулась еще ближе и села как лохматая черная птица на зубцы крепостных башен. Ничто не нарушало тишину, даже дромы угомонились. Звезды чуть сместились к востоку, возвещая близкий рассвет.

— Сколько же лет вам понадобилось, чтобы голыми руками построить этот замок? И сколько мужества? — тихо добавил он.

— Рэниты живут долго… Слишком долго, — еще тише прозвучал ответ. Тогда он повернулся, отыскал в темноте ее руку и осторожно погладил ее:

— А знаешь, девочка…

— Я не девочка, Ролано.

И все равно она казалась ему маленькой заблудившейся девочкой, девочкой, которой надо помочь. Он не стал с ней спорить. Он словно думал вслух…

— Я побывал на разных планетах, бывают безвыходные ситуации, бывают ситуации, из которых невозможно выбраться, но так только кажется, поверь мне! Теперь вы не одни, люди помогут вам вернуться.

— Есть законы, перед которыми бессильны и вы и мы. Это вечные нерушимые законы жизни. Те, кто восстает против нее, сами становятся мертвецами, им уже ничто не поможет.

Но он не слушал ее, он торопливо, почти лихорадочно искал выход.

— Вот посмотри: мы можем послать экспедицию к вашей звезде, не пройдет и года, как рэниты прилетят за вами!

— Пока мы летели сюда, прошли тысячелетия. Не забывай об этом, Ролано. Мы знаем свое будущее. Вся наша цивилизация давно погибла.

— Но ведь Дубров возвращался отсюда!

— Ты тоже вернешься. Уже очень скоро.

— Значит, и вы могли бы!

— Вернуться, куда? В ваше время? Оно чужое для нас. Стать вашими нахлебниками? Это не для нас, Ролано. Рэниты — гордая раса.

— Я знаю.

— Плохо ты нас знаешь, если предлагаешь такое!

— Но ведь не можете вы оставаться здесь одни! Без помощи! Мы могли бы оставить вам всю планету, завезти сюда необходимое оборудование, машины…

— Опять ты о том же… Не такие уж мы беспомощные. Тысячелетние древние знания нашего народа помогли нам выстоять в самое трудное время, теперь наш дом здесь. Другого нет и не будет. У каждого народа свой путь. Теперь ваша очередь летать к звездам. Может быть, вы будете счастливее нас…

— И все же хоть что-то можем мы для вас сделать? Неужели люди не имеют права помочь друг другу в беде?

— Возможно, у вас есть такое право, только вот мы не люди… — Она замолчала, и в ее молчании он угадывал нечто недосказанное, может быть, просьбу, которую не выражают словами, может быть, он должен был понять это сам, но в ту минуту ничего не понял, только почувствовал, что разговор окончен, что истекают последние секунды этой фантастической, невозможной ночи. Не все умеют мириться с неизбежным. Он крепче сжал ее невидимую в темноте руку.

— Послушай… Вельда, мы могли бы вернуться вместе…

— А ты знаешь, сколько мне лет?

— Какое это имеет значение?!

— Имеет, Ролано. Имеет. В первую сотню лет чувства притупляются, отмирают. Остаются лишь память и долг…

— Я не могу поверить, что ваша цивилизация исчезла бесследно. Ваше знание о таком далеком будущем могло оказаться неточным. Люди должны это проверить. Где находится ваша звезда?

— Чужой дом иногда охраняется, Ролано, даже после ухода хозяев. Это может быть опасным.

— Каждый полет к звездам опасен. И все же рэниты и люди летают.

Он заметил, что она взволнована, и не мешал ей думать. Иногда надежда на невозможное ломает самые строгие запреты. Рэнитка отвернулась к каменному парапету и торопливым движением, словно боялась передумать, начертила в пыли целую россыпь точек.

— Это ваше небо.

Ротанов узнал рисунок знакомых созвездий и молча кивнул.

— Вот здесь. — Она обвела кружком одну из точек. Ротанов узнал и эту звезду.

— Альфа Гидры.

— Мы звали ее Дэлой… Если ты кого-то найдешь… Они знают, как пройти сквозь время. Они могли бы найти нас… Но там уже никого нет. А теперь прощай. Я и так сказала тебе больше, чем могла. — Она резко повернулась и не оглядываясь пошла прочь. Темнота почти сразу же растворила ее фигуру.