Сезон ведьмы

Тетя Зельда неодобрительно хмыкнула:

– Это ты виноват.

– Да, – подтвердил Эмброуз.

– Нет, – в то же время сказала я. – Я сама виновата. Но… Смотрите! – Речной демон зашипел и скрутился в новый облик – то ли серебристая пантера, то ли бушующий ураган – и ринулся на нас.

– Как ты смеешь! Это земля Спеллманов! – рявкнула тетя Зельда и выкрикнула заклинание.

Русалка задрожала, распадаясь в клочья снизу вверх, дергая рваными щупальцами. Я закричала. Колени обожгла боль, но рука Эмброуза была крепка, как железный брус. Он поддерживал меня на ногах. Он не даст мне упасть.

«Она сказала мои слова. Она привязана ко мне, – проговорил дух. – Отдайте ее мне, иначе ваши чары погубят ее».

Всю жизнь я говорила себе, что магией можно исправить все что угодно.

Эмброуз нахмурился.

– Магией тут не поможешь. Если мы уничтожим демона, вместе с ним погибнет и Сабрина. Эй, речной демон! Вызываю тебя на поединок. Давай поиграем в «балду».

Голос брата был весел и шутлив, но я почувствовала, как напряглась его рука, державшая меня, и услышала бешеный стук его сердца.

– Надеюсь, демон не заметит, как ты жульничаешь, чтобы утроить счет, – пробормотала я, и Эмброуз расхохотался. Я впервые по-настоящему поняла, что вот так мой родич и живет – скрывая за смехом всю свою боль и страх.

– А как же мы будем сражаться без магии? – осведомилась тетя Зельда.

– А как сражались против магии охотники на ведьм? – парировал Эмброуз. – Ножами и ружьями.

Сквозь уходящую боль я услышала слова тетя Зельды, и они меня сильно встревожили.

– Если будет невмоготу, скажи, дорогая.

Тетя Зельда достала из-за пазухи блестящий мундштук и молниеносно ткнула демона острым раздвоенным концом. Русалка завизжала и зарычала одновременно – так ревет вода под натиском урагана.

– Без проблем! – проговорила я сквозь стиснутые зубы.

– Хвала милосердному Темному повелителю, – кивнула тетя Зельда. – Эмброуз, у тебя случайно нет с собой меча?

– Забыл в кармане другого халата, – откликнулся Эмброуз.

Трудно было представить, что тетя Зельда сумеет сразить речного демона сигаретным мундштуком. Хотя если кому это и под силу, то только ей. Я оглянулась в поисках оружия и заметила, что Эмброуз и тетя Зельда тоже обводят взглядом окрестности. Может, пора кому-нибудь из нас забежать в дом и что-нибудь раздобыть? Я разжала пальцы, плотно стиснутые на халате братца.

– Отпусти меня, – шепнула я Эмброузу.

– Ни в коем случае, – ровным голосом ответил он.

Русалка изготовилась к новому прыжку, но на сей раз не для атаки на тетушку или Эмброуза. Мерцающая ртуть ее тела сложилась в другую фигуру – девушку с длинными волосами. Она двинулась на меня, чтобы прибрать к рукам.

Тетя Зельда шагнула вперед и встала передо мной. Эмброуз развернулся плечом к плечу со мной и закрыл своим телом.

Внезапно дух опал и растекся серебряной лужицей, и позади него обнаружилась тетя Хильда. Ее волосы и платье были перепачканы свежей могильной землей. Она удовлетворенно опустила лопату.

– Как хорошо, Зельда, что ты меня недавно убила, – смущенно улыбнулась тетя Хильда. – Мне всегда хотелось, чтобы ты не оставляла поблизости лопату, которой меня закапываешь, но на этот раз она пригодилась. Сабрина, деточка моя! Что эта дрянь сделала с твоим личиком?

– Скорей! Надо ее остановить, – воззвала я.

Я потащила Эмброуза с крыльца, мимо наших маленьких стражей в жабьем облике. Мы все встали вокруг серебряной лужи, и тетя Хильда тоже взяла меня за руку. Другую руку, испачканную в земле, она протянула тете Зельде, а та ухватилась за Эмброуза.

– Демон, я не продала тебе душу по-настоящему! – крикнула я. – Я не сказала «Пусть жизнь моя станет совсем иная», потому что не хочу ничего в себе менять! Я себе нравлюсь такой, какая есть.

– Нравишься… – Лужа превратилась в призрачный, еле заметный силуэт девушки. Она смеялась. – Если ты себе так нравишься, давай поторгуемся еще раз. Выберешь себя – останешься самой собой. Неверный выбор – и станешь моей.

Тетушки и Эмброуз запротестовали. Но, перекрывая их голоса, я выкрикнула:

– Договорились!

Из серебристой воды к небу взметнулись образы – даже красивее, чем рисунки Харви. На одной картине была королева ведьм на троне, на другой – красавица в объятиях любимого. На третьей – малышка с мамой и папой, державшими ее за руки. На четвертой – девчонка с тетушками и родственником, смеющаяся и беззаботная. Еще одна девушка перешептывается с подругами, секретничая.

– Кто из них ты? – спросил речной демон. – Которая?

Я рассмотрела всех этих принцесс в воздухе. Хотелось потянуться и схватить каждую из этих идеальных картин.

Но вместо этого я подтянула к груди сцепленные руки – свою и Эмброуза. И прижала к своему несовершенному, бешено колотящемуся сердцу.

– Вот эта, – твердо заявила я.

Серебряные образы растворились. Осталась только лужица на земле. Ноги у меня были слишком длинными, лицо – не таким, как надо, но из моей крови испарились последние следы демона. Больше она до меня не доберется.

Мы стояли кольцом вокруг нашего врага.

Колдовское семейство Спеллман на земле Спеллманов.

– Заверши дело сама, Сабрина, – предложила тетя Зельда.