Сезон воронов

На рассвете мне была дарована еще одна радость: я проснулась, почувствовав прикосновение чего-то теплого к щеке, открыла глаза и встретилась взглядом с Лиамом. Он был изможденный, худой, но живой. Можно ли назвать это чудом? Как это случилось? Может, руки Беатрис и вправду исцелили его? Я закрыла глаза, из которых хлынули слезы счастья. Я не могла их сдержать. Вместе со слезами ушла моя тоска, ушло отчаяние. Вот только кого мне благодарить? Подумав немного, я решила, что все-таки Бога, даже если чудодейственные руки Беатрис ему немного помогли. Господь даровал нам с Лиамом второй шанс… И потом, разве не Он наделил Беатрис даром исцеления?

Через пару часов Пэдди приехал за доктором Мэншолтом. Мне было искренне жаль с ним прощаться.

– Говорите с Ним, Кейтлин, дорогая! Он вас слышит, поверьте! А когда вы откроете Ему свое сердце, то у вас получится услышать Его. И не забывайте слова апостола Иоанна.

Расцеловав меня в обе щеки, доктор посмотрел на Беатрис. Она уже начала ощипывать упитанную курочку – подарок от Пэдди, вне всяких сомнений.

– Будь здорова, Беа, крошка моя! – сказал он на прощанье и с улыбкой добавил: – И корми хорошенько этих двух пташек, им нужно отрастить новые перышки, причем погуще!

– Я за этим прослежу, не тревожьтесь!

* * *

Еще три дня я старательно кормила своего «птенчика». На первых порах его живот капризничал и приходилось есть часто, но маленькими порциями. Несмотря на это, с каждым днем Лиаму становилось лучше. Взгляд его прояснился, цвет лица стал здоровее. На четвертый день у него получилось встать на ноги и, опираясь на мою руку, выйти за порог хижины. На шестой он попросил меня проводить его к могиле Колина. Этого было не избежать.

– До нее слишком далеко! – испуганно воскликнула я.

Я знала, что у Лиама хватит сил взойти на вершину холма, но что, если горе сломит его окончательно, сведет на нет все наши усилия?

– Кейтлин, если ты не покажешь мне, как пройти к могиле, клянусь, я попробую найти ее сам. Я чувствую себя вполне сносно, поверь!

– Это опасно! Ты еще слишком слаб!

Взглядом он оборвал поток моих протестов. Я сдалась и попросила Беатрис указать нам дорогу.

Я молча стояла в сторонке и ждала, время от времени поглядывая на мужа. Лиам сидел на заснеженном валуне и смотрел на горку из камней, под которой покоилось тело его брата. Лицо его было спокойно. Солнечные лучи танцевали в его кудрях. Он тихо плакал. Из уважения к его горю я медленно спустилась к подножию холма. Пришло время подумать, что делать дальше.

Мы провели в доме Беатрис больше недели. Время пролетело очень быстро. Благодаря природному здоровью Лиам быстро поправлялся, к нему вернулся аппетит. Мы достаточно долго пользовались добротой и гостеприимностью Беатрис, и даже если она и не показывала вида, наше присутствие в доме наверняка начало ее тяготить. Может быть, завтра…

Почувствовав на себе пристальный взгляд, я обернулась. Лиам стоял в нескольких метрах от меня, лицо его было печально.

– Ты в порядке?

Он молча кивнул. Я направилась было к нему, но он остановил меня возгласом:

– Нет, не шевелись!

– Что такое?

– Я хочу насмотреться на тебя, a ghràidh. Ты очень красива, когда ветер играет твоими волосами… Последний раз я видел тебя такой в ту метель… а потом в красной от крови воде ручья. – Лицо его помрачнело. – Я подумал, что ты умерла. Столько крови было в воде и на снегу… Я вынес тебя на дорогу. Я оставил там лошадей и… и Колина. Дональда я так и не нашел. Его лошадь я оставил на дороге в надежде, что ему удастся спастись. Потом я положил тебя на седло и отправился искать кого-то, кто смог бы тебе помочь. Ты бредила. У тебя был жар, ты бормотала бессвязные слова… Я боялся, что не довезу тебя живой. И ни одной фермы на пути! Леса и луга, леса и луга… И эта проклятая метель, когда снег застилает глаза, мешает дышать! Стало смеркаться, я начал замерзать. И тогда показалась…

– Та голубятня?

– Да.

Лиам стоял прямо, заложив руки за спину и слегка расставив ноги.

– В ту ночь, прежде чем впасть в забытье, – продолжил он, шагнув ко мне, – я успел подумать, что для нас все кончено. Я сказал себе: «Ты потеряешь ее так же, как потерял Анну, – из-за холода». У меня не было с собой ничего, чтобы развести огонь. Но я даже не расстроился. Я знал, что последую за тобой.

Он подошел еще ближе. Его кожаная куртка хрустнула на морозе.

– Но ты со мной, ты жива и ты рядом. А я… – проговорил он с растущим волнением в голосе.

Снег захрустел у него под ногами, когда он прошел последние пару шагов, разделявших нас. Я затаила дыхание. С любовью глядя на меня, он пробежал пальцем по контуру моих губ.

– О a ghràidh! – прошептал он в порыве нежности. – Я тоже жив!

Его пальцы медленно скользнули по моим волосам и обхватили затылок, чтобы нежно притянуть поближе. Сердце мое затрепетало, и я смежила веки. Наши губы слились в поцелуе. Я позволила его рукам гладить меня под накидкой, позволила зародиться в себе желанию, которое так долго подавляла. По телу пробежала дрожь. Господи! Это было так давно… Лиам чуть отодвинулся, чтобы отдышаться.