Сфера влияния

  Так же тихо гудел двигатель, машина не меняла ни курса, ни эшелона, но всё же... Егор оглянулся по сторонам: всё вокруг было затянуто мглой. Значит, попали в очередное облако. Облако как облако, такое же, как и сотня предыдущих. Или не такое? До Егора вдруг дошло, чего не хватает: Облако не озарялось через равные промежутки времени вспышками бортовых огней пролетающего сквозь него летательного аппарата.

   Белецкий насторожился: Зачем выключать бортовые огни над своей территорией? Ещё больше он насторожился, когда справа и слева раздались два негромких хлопка, и в стороны от вертоджета разлетелись две неясные тени. Ничем другим, кроме как «обманками» - беспилотниками с подвешенными к ним надувными макетами машины-носителя, эти тени быть не могли. Почти сразу после отстрела ложных целей изменился звук двигателя. Он стал тише. Значит, были включены силовые щиты. Егор оглянулся назад, в салон. Там всё было, как и прежде: никто не заметил странных эволюций их борта. Паниковать было ещё рано: мало ли, вдруг экипаж в полёте отрабатывал меры безопасности при преодолении ПВО противника. Или просто проверял работоспособность бортовых систем.

   Через полчаса после описанных событий вертоджет продолжал спокойно лететь своим курсом, всем своим поведением подтверждая версию о том, замеченное Егором - не более, чем рутинная тренировка. Сколько эта тренировка будет ещё продолжаться - было не ясно. Бортовые огни так и не включились, силовые щиты не выключились, а «обманки» на борт не вернулись. Белецкий совсем уж было успокоился, как вдруг вертоджет, словно наскочив на невидимую стену, резко сбросил скорость, опустил нос, и начал резко проваливаться, одновременно заложив крен. К горлу подступил комок. Одно дело самому управлять летательным аппаратом, и знать, что сейчас произойдёт, и совсем другое - болтаться, как тряпичная кукла, в пассажирском отсеке. Сзади послышались взволнованные возгласы: «Что за?...», «Что происходит?»... Белецкий примерно догадывался, что происходит, поэтому сцепил зубы и крепче ухватился за подлокотники своего кресла.

   Когда вертоджет вошёл почти в вертикальное пике, облака вокруг него на мгновенье озарились яркой вспышкой. «Пошли ракеты» - подумал Егор, ещё сильнее сжимая подлокотники. «А сейчас...» Машина резко дернула носом вправо, вызвав среди пассажиров очередной шквал недоуменно-рассерженных возгласов. «А теперь влево...». Машина, словно услышав мысли бывшего пилота, резко дернулась влево.

  Подтвердились худшие подозрения Егора - вертоджет выполнял противоракетный манёвр. Где- то сверху что-то вспыхнуло. Послышался глухой звук взрыва. Навалилась перегрузка: вертоджет выходил из пикирования. На минуту машина вывалилась под облака, и Белецкий увидел в воздухе три белых дымных следа, расходящиеся из одной точки на земле. Два столба дыма обрывались на полпути до облаков - противоракеты отработали, как положено. Один дымный столб уходил в облака. Оставляя за собой чёрный шлейф, к земле шел один из беспилотников. Под ним болтались ошмётки того, что только что было макетом транспортного вертоджета в натуральную величину. Внезапно из облака в полукилометре справа выскочил носом вниз один из сопровождающих бортов. Его борта озарились яркими вспышками ракетных пусков, и к земле потянулись длинные огненные росчерки. В точке на земле, откуда расходились следы запущенных зенитных ракет, вспухло облако взрыва.

   Тут вертоджет со штрафниками снова нырнул в облачность, и ничего не стало видно. Егор оглянулся назад. Его попутчики к этому времени поутихли, поняв, что их экипаж вроде бы летит дальше, а просвещать их по поводу произошедшего никто не собирается. Только один лысеющий толстяк в такой же офицерской форме со споротыми знаками различия, как и у всех остальных пассажиров, кроме Белецкого и Карлаша, чуть заикаясь, спросил слабым голосом:

   - И что это было?

   - Нас обстреляли с земли. Скорее всего, из ПЗРК. Мы, кажется, отбились, - сообщил Егор толстяку, а заодно и остальным пассажирам. Сразу со всех сторон посыпалась куча вопросов, суть которых можно было свести к: «почему?», «как?», и «кто виноват?». Но Егор, обменявшись с другом многозначительными взглядами, молчал. Наконец подал голос сопровождающий: «Всем оставаться на местах, сохранять спокойствие. Не разговаривать». При этом он недвусмысленно положил руку на рукоять пристёгнутого к поясу парализатора. Разговоры в салоне моментально стихли. Дальше летели молча.

   Через пятнадцать минут силовые щиты выключились, оба беспилотника вернулись на борт, «сдув» и спрятав в специальные контейнеры свои надувные макеты. Включились аэронавигационные огни. Егор расслабился. Опасная зона была пройдена.