Сфумато

Рука Лодовико выводила эти строки, ряды и столбцы, состоящие из одного-единственного слова. И если в самом начале это был аккуратный и прилежный почерк, то ближе к концу буквы прыгали и дрались за место на стене, как будто рождались под рукой пьяного.

«Устал…»

«…устал…»

«Устал!»

«У…С…Т…А…Л…»

Глава 16 Совет да нелюбовь

В самом деле, Инез пришлось смириться с расспросами своей новой госпожи, которая хотела знать так много – и, разумеется, о своем муже. Больше ей было не к кому обратиться, а Инезилья хоть и ворчала, но все-таки отвечала. Пожилая экономка держала дистанцию со всеми, прежде всего с прислугой, сумев поставить себя так, что слушались ее беспрекословно, как и самих хозяев. Она также владела бытовой магией и, возможно, ее суровое сердце (ко всем, кроме мэйс Анны) растаяло именно тогда, когда смущенная Бьянка попросила дать несколько уроков. Девушка проводила вечера в зимнем саду, неизменно разговаривая с бесчувственной свекровью, как будто та могла слышать обращенные к ней слова или внимать содержанию читаемой вслух книги.

Урок бытовой магии сегодня проходил на кухне.

– А вы, мэйс, как будто довольны жизнью? – в свою очередь спросила Инез, исподволь поглядывая на тонкие пальцы девушки, совершающие идеальные движения, которые вплетались в заклинание Проворной кухарки, одно из самых хитрых, ибо с его помощью можно было заниматься приготовлением нескольких блюд одновременно. Кухонная утварь и продукты начали двигаться в затейливом хороводе. Вот тут взбивались яйца с ромом и сахаром, рядышком раскатывалось тесто, в которое заворачивалась маковая начинка, поодаль нарезался тонкими ломтиками сыр… Но когда был задан вопрос экономки, все это едва не рухнуло на пол, потому что Бьянка отвлеклась.

– Да, – коротко ответила она, и это было бы истинной правдой во всем, кроме открытой Лодовико правды о поступке Лусии, после чего Бьянка полдня проплакала, принимаясь писать письмо подруге и бросая его.

Письмо она все же написала, но ответа не получила.

Она помедлила, а затем снова запустила хоровод действий всех предметов, задумчиво добавив:

– Если бы я знала раньше, какой он…

– Непутевый сын, какой же еще, – вздохнула Инез. – Слышу, он очень переменился после того, как едва не отдал Эолу душу. Не знаю, возможно ли такое. Не обольщайтесь, мэйс…

Бьянка вздрогнула, снова будучи вынуждена сосредоточить повышенное внимание на заклинании.

– Но ведь вы его не боитесь, так? – спросила она и закусила губу в ожидании ответа.

– Чего мне бояться. Я ухаживаю за тем единственным существом, к которому он привязан. Был, по крайней мере. До появления тут вас, мэйс.

После недолгого молчания и окончательного сворачивания макового рулета, готового к выпеканию, Бьянка не выдержала.

– Инез! Расскажите, как… я не знаю, как спросить… Слухи о том, что Лодовико стал причиной смерти брата…

– Вот у него бы и спросили! – Пожилая женщина сердито отвернулась, занявшись беспорядком, что устроила на кухне осваивающая заклинание мэйс Ди Йэло.

Она была довольна ученицей, но не ее расспросами, и все-таки скупо выдавила несколько слов.

– Драки мальчишек в детской – обычное дело. Лодовико завидовал старшенькому, Джованни, что тот знал мать совсем другой, успел застать ее полностью живой, а не скованной этой колдовской мерзостью, что на ней лежит. Не знаю, почему не вмешивался их отец, он как будто даже поощрял соперничество и ссоры. У Джованни тоже был повод – он видел, что Лодовико талантливее его, он даже в подметки брату не годился! Они с самого раннего детства вели себя будто неродные.

– Ну а потом?..

– Ах, какая вы любопытная, мэйс! Я знаю только то, что знают все. Прилюдная ссора во время весеннего карнавала в Селоне. Обмен угрозами, затем примирение с вином и шумной гульбой. Лодовико нашли рядом с телом брата, крепко спящим. Оба перебрали накануне вечером, да один не проснулся, отравленный ядом.

– Но ведь…

Инез махнула рукой, стряхивая в фартук остатки муки со стола.

– Никакого «но». Были бы улики какие серьезные – храмовники и Магистрат бы не оставили это дело. А так вроде и он, ничего не помнящий, расправился с братом, а кто ж еще, они вдвоем пили. А вроде и не он – при нем не нашли ничего со следами яда. Не подтверждено – не опровергнуто, но молва пошла и закрепилась. Да так, что поговорка про «последний стол у Ди Йэло» прижилась намертво.

– А вы не верите? – с надеждой спросила Бьянка.

– Не мое дело верить или нет, мэйс. Я тут для другого, а остальное мне безразлично вовсе. Я состою при госпоже Анне еще с тех пор, как она вышла замуж. Цветочек был – навроде вас, а потом оно вон как…

Женщина вздохнула и тыльной стороной кисти смахнула со щеки некстати скатившуюся слезу.

– А… – Бьянка глубоко вдохнула, прежде чем продолжить расспросы. – А похищенные девушки? Я так много слышала об этом.