Сгорая дотла

Но вместо раздражения я почувствовала легкую привязанность к его гордости. Я напомнила себе, что это по-настоящему, а не маска притворства, надетая ради приличия, и пообещала себе перестать выносить ему мозг, когда он упорно возвращает мне деньги за покупки.

«Но, – подумала я, пряча улыбку, – подарки на день рождения возвращать нехорошо».

– Кофе готов, – сказала я, – но завтрак придется еще немного подождать.

Он моргнул, глядя на меня.

– Ты собираешься сделать завтрак? В смысле приготовить?

– Звучит неправдоподобно, я знаю, – улыбнулась я, – но мой отец научил меня готовить поповеры[19], когда я была ребенком, и я подумала, что мне стоит их приготовить. Это единственное, что я умею, и единственное, что мне нравится готовить.

– Что такое поповеры?

– Увидишь.

Он покосился на меня, подозрительно ухмыляясь.

– Что? – спросила я. – Разве тебе не нужно принять душ? Брысь. Они будут готовы, когда ты вернешься.

Кори со смехом покачал головой и ушел приводить себя в порядок, пока я мучалась над своей миксерной чашей, читая и перечитывая рецепт моего отца, который он дал мне накануне вечером за ужином.

Легкие полые булочки в форме розочек поднимались, как суфле в духовке, только если правильно подобрать ингредиенты, температуру и время.

Едва поставив формочку с поповерами в духовку, я принялась каждые две минуты следить за их готовностью и радостно захлопала в ладоши, когда они идеально поднялись.

Я подумала, что такой мужчина, как Кори, не насытится одним хлебом, и поэтому приготовила яичницу и сосиски к поповерам, поморщившись, когда сковорода с сосисками зашипела и брызнула в меня горячее масло.

– Что я творю, – пробормотала я, вытирая кипящие маленькие капельки со своей руки.

Кори принял душ, оделся и, когда я позвала его на кухню, разбирал свои учебные материалы. Я накрыла завтрак на барной стойке, поставила сок и клубничное варенье для булочек, затем налила кофе.

– Так, ну и кто тебе сказал? – спросил Кори, усаживаясь за барную стойку.

– Кто мне сказал что? – невинно переспросила я.

Я осторожно вытащила поповеры из формочек с помощью щипцов и положила на тарелку. Они красиво надулись, и я подумала о том, что мой отец гордился бы мной.

– Кэлли, не так ли?

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Яйца подсохли, но мне удалось не сжечь сосиски. Почти, – я выгнула бровь. – Ну? Ешь.

Кори рассмеялся, качая головой, и мы принялись есть завтрак, приготовленный мной, и я с удовольствием отметила, что завтрак удался намного лучше, чем просто «хорошо».

– А эти поповеры вкусные, – оценил Кори, намазывая варенье на свою вторую порцию. – Осторожно. Люди узнают, что ты умеешь готовить, и начнут ожидать от тебя этого.

– Как бы не так, – сказала я. – Это был единичный случай, тебе просто повезло, счастливчик.

– М-м-м. Интересно, почему я? – Кори покосился на меня.

Я тяжело вздохнула и отложила салфетку.

– Все обломал! – я встала, подошла к своей сумочке и достала маленький белый конверт. – Я собиралась отдать это тебе позже, но раз уж ты так настаиваешь на том, чтобы испортить сюрприз.

Я положила конверт на барную стойку и наблюдала за тем, как он достает содержимое: два билета на бейсбол, на сегодняшнюю игру «Доджерс». Я прикусила губу.

– Я слышала, что это хорошие места. Я имею в виду, хороший обзор всего поля.

– Да, – тихо произнес Кори. – Хорошие. Действительно хорошие.

Я ожидала, что он положит билеты обратно в конверт и вернет их мне, но его улыбка была по-настоящему теплой. Он был тронут.

– Они играют против «Редс», – сказала я. – Эм… Детройт?

– Цинциннати, – поправил Кори низким хриплым голосом. – Спасибо, Алекс. Я уже сто лет не был на игре «Доджерс».

– Что ж, надеюсь, вы с Виком отлично проведете время. Или с кем ты пойдешь.

Кори постучал билетами по стойке, как карточками.

– О, ты не?.. Я думал, ты… – он махнул рукой. – Я забыл, ты же ненавидишь бейсбол.

– Да, на самом деле это не мое.

– Очень жаль. Если я пойду только с Виком, остальные парни мне этого не простят.

Я скорчила гримасу.

– Вот именно поэтому я собиралась купить четыре билета, но не хотела, чтобы меня обвинили в том, что я переборщила. Снова.

Кори печально покачал головой.

– Так мне и надо. Прошлой ночью я повел себя как придурок и приношу свои извинения. Позволь мне загладить мою вину перед тобой. Пойдем со мной.

– Что? На игру?

– Разве мы еще о чем-то говорили? – Кори ухмыльнулся.

– Я никогда не была на игре.

– Никогда?

– Нет, никогда, – я вытерла пятно на стойке. – А это интересно? По телевизору выглядит так скучно.

– По телевизору все совсем иначе, – глаза Кори загорелись. – Ты должна слышать треск биты, пить пиво, съесть Доджер-дог, – он подтолкнул меня локтем. – Давай. Поживи немного.

– Если ты настаиваешь.

– Я настаиваю.

– Ладно, я пойду. Но не жди, что я вдруг начну любить бейсбол.

– Чем черт не шутит, – сказал Кори, подмигнув. – Может, влюбишься по уши.