Сгореть, чтобы воскреснуть...

      — Ба! Ты не можешь утверждать, что у них ничего не было! Ты не можешь знать это! Сомневаюсь, что в такой ответственный момент тебя бы пригласили свечку подержать или дать пару советов…

      — Глупенькая, не забывай, что я являлась душой этого дома и видела все, что происходит в нем! Она просто влезла к нему под утро, а потом, «проснувшись», рассказала все так, как выгодно было только ей!

      — Я об этом не подумала…

      — Ну, что могу посоветовать, пользуйся иногда не только спинным мозгом! А теперь давай, быстро закрывай глазки и спи сладко! Гелю к себе забрала твоя мама… Подумать только, я прабабушка! Как быстро время летит…

      — Спасибо тебе! Спокойной ночи!

      — Спокойной ночи, детка! — бабушка Катя встала с кровати и направилась к себе в комнату. Стоя на пороге, она обернулась. — Стася, помни, чтобы не случилось, я всегда буду рядом с тобой! Даже, если меня не будет рядом физически…

      — Ба! Ну зачем ты так? Ты у меня молодая и красивая! Тебе еще жить и жить!

      — Я уже свое пожила, об одном Господа прошу, чтобы после смерти разрешил мне стать твоим ангелом-хранителем… А теперь, спи! — с этими словами она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

***

      Купаясь в лучах утреннего солнца, я потихоньку просыпалась. Ночь, проведенная в слезах, давала о себе знать. Глаза болели, словно их пытались выжечь, лицо опухло, и на нем появились характерные красные складки, свидетельствующие о тесном контакте с искусанной и влажной наволочкой. По телу разливалась свинцовая тяжесть, словно я не спала вовсе, а всю ночь подрабатывала грузчиком. Выспаться определенно не удалось.

      Кое-как спустив ноги с кровати, я прошлепала в ванную комнату, мечтая принять прохладный душ, чтобы привести себя в чувство. Заглянув по пути к бабушке в комнату, я почувствовала небывалое облегчение от того, что мы все, наконец-то, вместе. Все было как раньше. Мама пила на кухне чай, составляя список продуктов, которые необходимо было купить на рынке.

      — Ба! Тебе сделать чай или кофе? — я улыбнулась, вопросительно глядя на пожилую женщину.

      — Нет, попозже я встану и сама все сделаю…

      — С тобой все в порядке? Ты бледная какая-то… — я внимательней всматривалась в бесконечно доброе и безумно любимое лицо.

      — Ничего страшного, просто немного не выспалась! Сейчас чуть полежу и все пройдет! — она улыбнулась, отметая все мои сомнения.

      — Ладно, я в душ, если что — зови!

      — Хорошо!

      Я вышла из комнаты, направляясь в кухню. Утренний ритуал моего детства спустя множество лет был соблюден, но только наполовину.

      — Мам! Доброе утро! Как спалось?

      — О! Не вспоминай эту прекрасную ночь!

      — Судя по твоим саркастическим ноткам, которые я расслышала, Ангелина не давала спать?

      — Нет! Она просто ангелочек! Тихо и мирно посапывала, почти не просыпаясь… Другое дело, что я по памяти вскакивала каждые полчаса, чтобы проверить, все ли в порядке!

      — По какой, такой памяти?

      — Не буду скрывать, ты была невыносимым ребенком! Ночами пищала так, что соседи со всей округи сбегались и думали, какую службу нужно вызвать в первую очередь: полицию, чтоб не дали ребенка в обиду или скорую, специализирующуюся на сумасшедших, для спасения несчастных родителей, что вот-вот тронутся умом!

      — Да я погляжу, ты сегодня в ударе? Ты еще никогда не делала столько комплиментов моей скромной персоне за такой краткий промежуток времени!

      — Смеешься с матери? Ну-ну! Тебе очень повезло, что дочь пошла и внешностью, и характером в отца!

      — С чего ты так решила?

      — С того, что она на тебя похожа так же, как свинья на лошадь!

      — Ладно, пока ты не вошла во вкус, поспешу удалиться! Между прочим, мое эго очень сильно подавлено и тихо плачет в уголочке!

      — Иди уже, эго у неё тут расстроилось!

      — Хорошего дня, мам!

      Открыв холодный кран, я встала под бодрящую струю. От огромного количества радостных чувств, переполняющих меня, я готова была визжать и кричать. Мне хотелось поделиться со всеми этой радостью, чтобы все вокруг улыбались, танцевали и пели. Постояв минут десять под ледяной струей и сдерживая порывы пуститься в пляс, я решила, что взбодрилась более чем достаточно и вышла из душа. Держа путь в свою комнату, я забрала дочь, отпустив маму на рынок, и пошла кормить.

      Спустя два часа, Ангелина заснула, предварительно выплюнув соску и засунув палец в рот. Немного нахмурившись, я произвела обратную рокировку и, с чистой совестью пошла на кухню.

      — Стася?

      — Ба, ты звала?

      — Да, поставь чайник, пожалуйста!

      — Хорошо! Не вопрос!

      Напевая себе под нос мелодию привязавшейся песенки, я дошла до чайника и поставила его на плиту. Сердце пропустило удар, ноги подкосились и я, словно нутром почувствовала могильный холод, окутавший меня на мгновенье с ног до головы. Пытаясь сконцентрироваться на расплывающейся картинке перед глазами, я на ощупь побрела в комнату к бабушке. Ноги плохо слушались, сердце все чаще пропускало удары, а после пускалось в бешеный галоп, стремясь наверстать упущенное. Словно в тумане я открыла дверь комнаты и поняла, что сейчас просто необходимо собрать остатки силы и мужества и вызвать врачей. Схватив телефон, я долго слушала гудки, пытаясь дозвониться в скорую помощь.