Сговор остолопов

«Мануфактура Абельмана»

Канзас-Сити, Миссури

США

Г-ну И. Абельману, Олигофрену, Эск.:

Почтовой доставкой мы получили Ваши абсурдные замечания касательно наших брюк – замечания, обнаруживающие в данном случае тотальное отсутствие у Вас контакта с реальностью. Обладай Вы большим пониманием, Вы бы знали или сообразили бы к настоящему моменту, что оскорбившие Вас брюки были отправлены Вам с нашего полнейшего ведома и с полным отчетом в неадекватности их длины.

«Почему? Почему?» – слышится Ваш невразумительный лепет, выказывающий неспособность к ассимиляции стимулирующих концепций коммерции Вашим умственно-отсталым и трущобным мировоззрением.

Брюки были Вам отправлены (1) как средство испытания Вашей инициативности (Умному и бдительному коммерческому концерну следовало бы иметь способности превратить брюки трех четвертей должной длины в олицетворение всей мужской моды. Ваши программы рекламы и сбыта очевидно порочны.) и (2) как средство проверки Вашей способности отвечать стандартам, требуемым от оптового распространителя нашей высококачественной продукции. (Преданные нам и надежные торговые точки способны находить сбыт любым брюкам, несущим на себе марку Леви, какими бы отвратительными ни были их модели и пошив. Явно, вы – люди вероломные.)

Мы не желаем, чтобы нам в будущем докучали подобными утомительными жалобами. Просьба отныне ограничивать свою корреспонденцию одними заказами. Мы – напряженно работающая и динамичная организация, чьей миссии излишнее бесстыдство и домогательства лишь препятствуют. Если Вы станете досаждать нам снова, сэр, то, вероятно, ощутите на своих жалких плечах обжигающий укус хлыста.

Ваш во гневе,

Гас Леви, През.

Довольно размышляя, что мир понимает только силу и власть, Игнациус авторучкой заведующего срисовал на листок подпись Леви, порвал письмо мистера Гонсалеса Абельману и подсунул в ящик исходящей корреспонденции свое. Затем на цыпочках осторожно обошел инертную фигурку мисс Трикси, вернулся в отдел систематизации документации, взял кипу еще не систематизированных материалов и швырнул их в мусорную корзину.

II

– Й-их, мисс Ли, а эта толстая мамка, у кого еще такая шапчонка зеленая, – он что, сюда больше не ходок?

– Нет, слава богу. Вот такие типы и гробят всю инвестицию.

– А когда ваш дружок-сиротка опять сюда придет? В-во! Разнюхать бы еще, чё там за дела с этими сиротками. Зуб даю, этими сиротками падлицаи первыми заинтереˊсят.

– Я тебе сказала уже – я сироткам вещи отправляю. Чуток благотворительности никогда никому не повредит. От нее себя чувствуешь лучше.

– Вот уж точно благовпарительнось как в «Ночью тех» – када сироткам кучу бабок платить надо за то благо, что им впаривают.

– Хватит за сироток беспокоиться, лучше иди за мой пол побеспокойся. У меня и так проблем по горло. Дарлина хочет плясать. Ты хочешь прибавку. А у меня и без того хлопот выше крыши. – Лана подумала о шпиках в штатском, вдруг зачастивших к ней в клуб по ночам. – Бизнес уже завонялся.

– Ага. Эт точно. Так и с голоду помереть недолго в этом борделе.

– Слушай, Джоунз, а ты в участке последний раз давно был? – с опаской поинтересовалась Лана. Ей хотелось выяснить, не представилось ли Джоунзу хоть какого-нибудь шанса навести фараонов на заведение. Этот Джоунз уже начинал ее доставать, несмотря на свое ничтожное жалованье.